И хочется и колется

– Не стоило дарить такие дорогие подарки, – отчитывает она меня, как нашкодившего мальчишку. Я так и представил себя с вихрами, уши красные и Лилька губы строго сжимает. – Но спасибо, – добавляет она, увидев огорчённые глаза Костика. Тот быстро прячет телефон в карман. Подальше от бдительных материнских глаз и рук.

– Я бы тебя из офиса забрал, – возвращаюсь к теме, которую она проигнорировала. – Не обязательно было бежать к метро.

– Я решила, что так будет лучше. Там и без того… жарко после твоих откровений. Все на ушах. Гепардовна подозревает глубокую подставу с моим появлением в сердце вашего замечательного заведения.

– Ну, коль ты с нами работаешь, то нашего, – аккуратно выезжаю на автостраду. Я теперь папаша семейства. Непонятные пока ощущения, но ответственность я чувствую. И меня бесит, что Лилька уселась на заднем сиденье. Но там малыш. Так правильно.

– Гепагдовна! – ликует Котя и заливисто смеётся. Кстати, да. Смешно. Гербертовна б ненавистью захлебнулась и оскорбилась.

– Пообедаем? – съезжаю на нейтральную почву.

– Да, да, да! – кричит ребёнок, и Лилька не смеет возражать.

Я везу их в ресторанчик, нам накрывают столик. Я чувствую себя снова отцом семейства и, кажется, получаю от этого удовольствие. Ребёнок за обе щёки уписывает, Лилька тоже не страдает отсутствием аппетита. Всё, как мне нравится. Я добытчик. Я забил мамонта, а теперь моя семья радостно танцует вокруг поверженной туши.

– Интересно, – мечтательно произносит Лилька уже за десертом, – как там Меч поживает?

Я даже не сразу соображаю, о чём она.

– Хром, что ли? – уточняю, когда до меня доходит. Лиля согласно кивает.

– Да всё у него отлично. Трое детей, три ресторана. Жена, правда, одна. Процветает. Если хочешь, можем съездить на выходных.

На лице Лильки мелькает то ли ужас, то ли испуг. Очень интересно.

– Ты хоть раз дома была за все эти годы? – спрашиваю, внимательно вглядываясь в её лицо.

– Раз была, – нехотя отвечает. – Квартиру сдавала.

Сытый Костик прямо за столом начинает клевать носом. У ребёнка режим. Спать пора. Лилька пытается взять его на руки. Мне даже нехорошо становится. Она хрупкая такая. Талию двумя руками обхватить можно, а Костик бутуз, крупный пацан.

– Я сам, – отдвигаю её плечом и легко поднимаю ребёнка. Несу его в машину, а он доверчиво ко мне мордашкой жмётся, руки за шею закинул. Лиля где-то сзади семенит, не поспевает за моим широким шагом. А я думаю о том, что она вот так его из года в год, на руках. Сама девочка ещё и ребёнок…

По всей видимости, папаша Костика участвовал лишь в процессе зачатия и вряд ли существовал в их жизни.

О том, что я могу быть тем самым папашей, стараюсь не думать. Бред. Нет. Он совсем, абсолютно на меня не похож. Я уже его и так, и эдак во всех ракурсах рассматривал. Девяносто девять процентов, что не мой. Но один процент всё же оставался. И это меня, как ни странно, мучило.

– Давай договоримся, – сказала мне Лиля, когда мы доехали до дома и уложили Костика в постель, – ты больше не будешь ничего ему покупать, не посоветовавшись прежде со мной.

Ну, да. Она косится на пакеты. Там много всякого. Костик перед ней ещё роботом-трансформером не хвастался и новым костюмом с бабочкой. Я видел, как он залип, и не смог удержаться.

– Договорились, – легко соглашаюсь я. – Что касается всего остального… это был наш, мной и Костика, пацанский договор.

Лилька подозрительно щурит глаза.

– А поподробнее?

– Я сделал всё по твоей инструкции. Попросил называть себя папой. В ответ ребёнок потребовал смартфон, логопеда и красивое платье для тебя.

У неё завораживающе распахиваются глаза. Серые с синими крапинками.

– Логопеда и платье? – у Лильки срывается голос. О, нет. Она сейчас заплачет. А я не смогу. Не выдержу.

– В общем, с садиком я договорился. Тут недалеко чудесный. Там и логопед, и к логопеду всё остальное прилагается. Группа – четырнадцать человек. Все обласканы, сыты, оборудование по последнему слову науки и техники. Занятия по развивающей программе. Осталось документы забрать и всё. Ну, и платье. Ты ж понимаешь, что мы с Костиком выбирали?

Это запрещённый приём. Но теперь она точно не откажет.

– Я на глаз, но, думаю, тебе подойдёт. Если нет, мы сможем обменять на нужный размер.

Она сидит, замерев. Руки на коленях сложены. Судя по всему, пакеты придётся разбирать мне. А я предвкушал, как она засунет в них любопытный носик, а я буду ловить её восхищение, пусть и невольное.

– Лиль? – спрашиваю, чтобы вытряхнуть её из прострации.

– Логопед и платье, – дрожат её губы, а потом слезинки срываются и катятся по щекам.

– Лиль, ну что ты? – топчусь рядом, как слон. – Всё хорошо, Лиль, – осторожно обнимаю её за хрупкие плечи и прижимаю к себе.

Она сидит. Я стою. От мысли, что она могла бы обхватить меня ногами, становится жарко.

– И платья красивые, – провожу ладонью по кудряшкам и наслаждаюсь. О, да! Кайф! Блаженство!

– Платья? – поднимает она лицо, зло щурит глаза и сжимает губы.

Ну, всё. Приплыли. А как хорошо всё начиналось…

Есть лишь один плюс: Лиля плакать перестала.

26. Семья – это сложно

Лилия