И хочется и колется

– Он совратил мою подругу, – мрачно ответила я Генке. – Месть и преисподняя! Ибо это гораздо хуже, чем если бы он доставал нас!

– Тётя Юля! – вынырнул из дебрей надутого лабиринта Костик. – А ты тут как? Тоже пгишла погулять?

О, да. Ради такого потрясённого и растерянного лица стоило сегодня вырваться «на природу». Точнее, ради двух лиц. Святославик тоже как-то вмиг облинял, уставившись на моего сына. Как там Генка говорил? Дедушка? Исторический момент, когда встретились два поколения, настал!

44. Вправление мозгов

Геннадий

Разъярённая Лилька – это зрелище не для слабых духом. Но я ею откровенно и любовался, и восхищался. Вот такая она – грудью кинется защищать хоть сына, хоть подругу… Любого, кто ей по-настоящему дорог.

Ко всем моим эмоциям примешивалась грусть: вряд ли я вхожу в список тех, ради кого она кинется в атаку. Не заслужил. Да это и понятно.

Она не наехала на Святославика, нет. Кинулась на подругу, вцепилась в неё и оттянула в сторону, чтобы мозги вправить. Но пока Лилька шипела, а подруга жалко оттявкивалась, дедушка Слава, вытаращив глаза, пялился на Костика.

– А ты кто? – спросил ребёнок.

– А это дедушка Слава, сынок, – не без злорадства пояснил я, не давая Алдошину рот открыть. Да ему и не до того было – онемел.

Костик посмотрел на меня с укором.

– Скажешь тоже. Дедушки такие не бывают.

– Не бывают, – согласился я. – А у тебя есть.

– Костик, – ожил наконец-то Славик и руки к ребёнку протянул. Я даже возразить не успел, как он уже прижимал к себе пацана. Да так, словно он, Славик, ему отец, отчего у меня начисто башню снесло одним ударом.

– Руки от моего сына убери! – рыкнул в ярости. Алдошин дрогнул, а я Котю от греха подальше за себя спрятал.

– Пап, ты ж сказал дедушка? – Костик явно ничего не понимал в этом бразильском сериале, полном и страстей, и диких обезьян.

– Перестань пугать и путать ребёнка, – как-то устало сказал Славик и с тоской посмотрел в ту сторону, где моя жена, тряся кудряшками, воспитывала подругу. – Не такой уж я гад.

Он проковылял пару метров и тяжело приземлился на лавочку. Рухнул, можно сказать. Опёрся локтями о колени и зарылся в волосы. Просто жест отчаяния, и будь я помягче, уже б пожалел его.

На всякий случай, я сделал несколько шагов, чтобы находиться поближе. Врага лучше держать на «мушке». Костя от меня не отставал. Я сжимал его ладошку в руке.

– В чём я виноват, скажи? – поднял Славик на меня глаза. – В том, что любил её мать? – кивнул в сторону Лильки. – Да, не совсем бескорыстно – каялся уже, сколько можно? У каждого свой срок, когда мозги на место становятся. У кого раньше, у кого позже.

– А Юлька тебе зачем? – перебил я его стенания. – Закрепиться на новых территориях? Так у неё ничего нет. Квартира и та съёмная.

– Влюбился, – улыбнулся этот блаженный такой счастливо-светлой улыбкой, что у меня кол в горле застрял на миг.

– Вот так сразу? – всё же спросил с запинкой.

– А что, надо годами вокруг да около ходить? – возразил Славик. – Ты себя вспомни. Ты ж только Лилю на фото увидел и сразу залип.

– Это совершенно другое! – вскипел я.

– Да? – Славик уже пришёл в себя и рассеивал уверенный холод. – И что другое? Ты ж по уши в неё влюбился. Только ума у тебя тогда понять не хватило. Как и у меня в своё время. Не созрел к пониманию. Ты ж никуда её отпускать не собирался. И брак никакой не фиктивный был. Мне-то хоть не лги, если себе до сих пор лжёшь.

Я себе не лгал. Зачем? Давно всё для себя понял. Но Славина мудрость просто в душу вошла иглой да застряла. Я Лильку любил?.. Тогда?..

И как-то всё уложилось. Кирпич к кирпичу – прочная стена внутри, без единого изъяна. Я притихшего Костю покрепче к себе прижал.

– Вот что, горе-философ, – принял я решение. – Ты давай, собирай свои манатки и домой вали. Пусть немного остынет. А мы с Лилей приедем на историческую родину на днях.

– Обещаешь? – встрепенулся Славик.

– Слово Севера, – отвечаю твёрдо, потому что захотелось вдруг дать этому горе-альфонсу шанс. И не только исправиться, но и на счастливое будущее, которое у него обязательно появится, если он всё не испортит, как я когда-то.

– А если у меня ничего не остынет? – всё же торгуется этот Святой Славик.

– Не остынет – женишься и будешь счастлив, – хлопаю его по плечу и слышу, как шумно выдыхает воздух Костик.

– Ты правда мой дед? – спрашивает он. Такой настойчивый, упёртый даже. И в кого он, интересно?

– Правда, – от неожиданности я чуть не закашлялся, а Славик снова протянул руки и взял ребёнка на руки. – Но можешь звать меня просто Слава, я не обижусь.

Вот как, оказывается. Есть вещи посильнее страха старения. Я вдруг прикинул, смог бы, как Алдошин, признать в себе деда в тридцать с хвостиком лет. Чёрт, я-то даже отца в себе признать до конца не могу. Это, получается, Славик действительно мудрее меня? Зрелый стал, поумнел? А я не дорос, выходит?..

Лилия

У меня состояние, как говорит Юлька, – кудри штопором. Моя подруга и отчим? Разрыв шаблона, мысли вдребезги.