И ни на одно мгновение дольше

– Надо повесить ворота, расширить проход и хорошо его укрепить, – сказал Сирт. – Здесь на склоне холма бывают оползни. Не хотелось, чтобы кого-нибудь в ней засыпало.

Весь день перед свадьбой Далия думала, как теперь изменится ее жизнь. Она заметила, что дедушка рад этой свадьбе не меньше ее. А ведь совсем недавно он и слышать об этом не хотел. Ее пугала такая быстрая перемена в его настроении. Она чувствовала, что он что-то от нее скрывает.

Вечером дед принес ей небольшой медный сосуд и сказал, что с ним надо обращаться очень осторожно. А во время праздничного застолья при первой возможности вылить его содержимое в чаши Сирта и его жены.

– У меня тоже такой есть, – прошептал Захария. – Если будет шанс, то я сам подмешаю им яд. Пришло время навести порядок в этом Городе, – добавил он презрительно.

«Зачем он так спешит именно сейчас во что бы то ни стало отравить Сирта и его жену?» – не могла понять Далия. До нее дошли разговоры о возможной войне. Даже ей было ясно, что хороший воевода очень нужен городу. Но ослушаться единственного родственника, да еще в чужой стране, девушке было трудно.

А Захария целыми днями не отходил от князя, пытаясь огородить его от чужого влияния. Влюбленный и околдованный его внучкой, Алдан почти не интересовался городскими делами. Хитрому старику только это было и нужно.

– Князь, сегодня на площади в честь свадьбы соберутся люди и ты должен обязательно с ними поговорить, – уже в который раз повторил Захария.

– Да-да, ты прав. Надо поблагодарить жителей, – думая совсем о другом, ответил Алдан.

В ожидании свадебного торжества он не знал чем себя занять и ходил по дому из комнаты в комнату. Дед семенил за ним.

– Ты, князь, должен не просто поблагодарить, а сказать, как ты восхищен, как ты гордишься своим великим народом. Расскажи, какие они замечательные и прекрасные. Не жалей добрых слов. Не бойся немного слукавить. Народ любит лесть не меньше царей. И если ты сегодня не можешь дать им настоящий пряник, то хотя бы пообещай, что завтра этих пряников у них будет много

– Но где я возьму пряники завтра?

– Завтра будет уже другой день и другие заботы. Да тебе и не нужно будет об этом думать. Завтра глашатаи во всех концах города, во всех деревнях, которые находятся под твоей защитой, должны будут огласить твой новый указ. И людям станет не до пряников.

– О чем ты говоришь, о каком указе? – остановился князь на пороге большой светлой спальни, в центре которой стояла широкая новая кровать, напоминающая, что скоро его жизнь изменится.

– Если начнется война, то значит необходимо как можно быстрее увеличить подати, – как всегда тихо и скороговоркой произнес Захария. – Об этом и должно быть объявлено.

– Ты думаешь, что народ у нас так глуп, что забудет, что ему вчера обещали сладкие пряники, а сегодня требуют, чтобы он отдал свои последние сухари?

Захария хотел ответить, что он уверен, что народ действительно глуп и совсем не важно о чем он думает, но заговорил о другом.

– Я давно, князь, хотел с тобой об этом  поговорить. В моей стране, точнее в моей бывшей стране, – быстро поправил себя старик, – за столетия накоплен большой опыт управления государством, – он стоял перед Алданом ссутулившись, с опущенной головой, не глядя ему в глаза. – Для того, князь, чтобы подданные меньше думали о своих настоящих бедах, их нужно убедить в том, что те, кто сегодня больше всех страдает, потом, после смерти, получат за это большое вознаграждение. В награду за муки их призовут в восхитительный мир, который существует на небесах, и они будут вечно жить в волшебной стране, где нет зла…

– Ты говоришь какую-то глупость, – прервал его Алдан. – Если нет зла, то как поймешь, где добро? Да и кто поверит в вознаграждение после смерти, – князь снисходительно похлопал старика по плечу. – Мы сжигаем тела умерших. От них остается только пепел.

– В той стране, откуда я родом, люди верят, что после смерти души людей попадают в другой мир.

– Какие души? – рассмеялся Алдан. – Не выпил ли ты сегодня раньше времени каких-нибудь своих дурманящих настоек? Пусть на твоей родине верят во что хотят. А я никогда не поверю в эти сказки.

– Нам самим и не обязательно верить. Главное, чтобы это принял народ. Во многих других городах живут люди не глупее наших, а уверовали в это без колебаний, – обиженно пробурчал Захария.

– И как же так получилось?

– Люди слабы. Они боятся всего непонятного, что их окружает. Боятся смерти. Поэтому если им хорошо растолковать, то они и сами с удовольствием поверят в то, что со смертью тела жизнь человеческая не заканчивается, – Захария так воодушевился, что схватил князя за рукав, будто боясь, что тот уйдет не дослушав. – Для убеждения народа есть особая каста людей – жрецы. Они рассказывают людям о той жизни, что их ждет в другом мире. А то, о чем они проповедуют, называется религия. Религии бывают разными. Для народов победителей и народов побежденных, для простых людей и для князей. С помощью религии можно захватывать чужие земли и защищать свою власть.