И отрёт Бог всякую слезу с очей их (СИ)

Кимбли же, хотя и не показывал вида, несколько волновался перед первым рабочим днем: хотя он старательно впитывал все знания, которые ему было положено иметь по окончании университета для устройства на подобную работу, ощущал себя несколько не в своей тарелке. Да и слишком многое было пока непонятно. Однако, с точки зрения рабочего процесса проблем не возникло, даже напротив, хотя пока работа была примитивной и даже несколько скучной. Зато общение со здешними людьми преподнесло несколько сюрпризов. Во-первых, здесь явно витали революционные веяния, а к чему приводят революции, Кимбли прекрасно знал, и его длинный нос уже отчетливо чуял запах войны, витающий в воздухе. Во-вторых, люди здесь обожали всё оккультное и, совершенно точно, сбивались в тайные общества по интересам. В-третьих, они постоянно пили пиво. И если первые два пункта вызывали у Зольфа приятное покалывание в кончиках пальцев и желание так или иначе поучаствовать, то третий вызывал глухое раздражение: пивом пахло всё, особенно после обеденного перерыва.

— О, простите, а что это у вас такое на руках? — догнал его на выходе из столовой долговязый молодой человек с неприлично длинными тёмными волосами.

Кимбли усмехнулся. В былые времена подобный вопрос в неподходящее время в неподходящем месте мог бы стать последним. Но не здесь и не сейчас.

— Простите, я не представился, я — Хельмут, — он протянул длинную потную ладонь, — Хельмут Шлезингер.

На них внимательно смотрели остальные — новенький многим показался странным и они были не прочь услышать, что же это, чёрт возьми, такое на его ладонях.

— Зольф Кимблер, — улыбнувшись одними губами, представился Кимбли, принимая рукопожатие и отмечая про себя, что надо бы навестить уборную и вымыть руки с мылом.

— А что же до этого, — он развел руки в стороны, словно бы показывая открытые ладони в обманчиво безопасном жесте — аместрийцы уже пустились бы врассыпную при виде подобной картины, — последствия глупого студенческого спора. — Кимбли весело сверкнул глазами, как бы исподволь играя на публику. — Неужели вас никогда не брали на слабо?

Казалось, половина присутствующих разом потеряла интерес к татуировкам этого странного новенького — подумаешь, какие только глупости не творят студенты за закрытыми дверями. Просто одним хватает ума не совершать настолько явные спонтанно-экзальтированные поступки, а у других такие вот клейма на всю жизнь остаются.

— А-а-а, — разочарованно протянул Шлезингер, — а я-то думал, вы алхимией увлекаетесь.

Некоторые из сидящих брезгливо покачали головами. Этот новичок просто ещё не знал, что долговязый — нечто вроде местного посмешища — вечно носится, как дурак, со всякими конспирологическими теориями да оккультными знаниями.

— Ну что вы, какому же химику в юности не импонировала алхимия? — приподнял бровь Кимбли. — Наше сознание проходит в познании свой путь так же, как его проходило человечество до нас на протяжении истории, только в рамках одного индивида. Так что не спешите делать выводы, — он лукаво подмигнул.

— А вы состоите в обществе Туле? — понизив голос до шёпота, вопросил Хельмут.

Кажется, первый рабочий день принес значительно больше, чем ожидал Багровый. Об обществе Туле ему вскользь рассказывала Ласт, как об организации, которую стоило изучить попристальнее и, возможно, присоединиться к нему. Общество, по слухам, изучало легендарную страну Туле и наследие пропавшей Атлантиды, в том числе и мистическое. Выходцы из Аместриса надеялись, что знания, аккумулированные в этой общине помогут им приблизиться к разгадке Врат.

Убедив легковерного собеседника в своем исключительном интересе к древним развитым цивилизациям и их возможному вкладу в величие современной Германии, Зольф вежливо распрощался и направился, согласно плану, в уборную — мыть руки.

Стараясь не разбрызгивать гулко льющуюся в стальную раковину воду, Кимбли вымыл руки и направился к сомнительной чистоты канаве писсуара.

— Нам тут халатность, как в Оппау, не нужна, — прошипел голос за его левым ухом, обдав Зольфа жарким пивным духом.

Кимбли мысленно выругался. У них — а их за его спиной было двое — явно была фора. По заводу с его появлением тут же прошел слух, что на момент взрыва в Оппау начальником одного из цехов по производству компонентов взрывчатых веществ являлся не кто иной, как новый их сотрудник, одетый в слишком светлый для зимы костюм со старомодным аскотом, прикрывающим шею, и с весьма подозрительными татуировками на руках. Да ещё и пониженный до старшего лаборанта! Кимбли, узнав о такой коллизии, немедленно набрался наглости и запросил выписку из своего табеля присутствия на рабочем месте, и ему несказанно повезло — тот, чьи документы оказались у него волею судеб и Ласт, на момент кошмарного взрыва находился в отпуске.

— Слышал? Или оглох? — грубо спросил второй, толкая Зольфа в плечо.