И равнодушно смотрят небеса...

попкарь предупредил, чтобы вели себя тихо: начальник оперчасти будет делать обход.

Весь подвал затаил дыхание. Моя камера была первой, и когда в коридоре раздались

голоса, а затем загремели ключи в дверях, я, несмотря на страх перед неизвестностью, пытался себя успокоить: что бы там ни было, но это закончится раньше, чем у других. В

камеру ввалился краснорожий начальник режимно- оперативной части, пьяный, с

резиновой дубинкой в руке. Я вытянулся по стойке смирно и назвал имя, фамилию и

статью, чувствуя, как от лица отливает кровь. Режимник качнулся в мою сторону, дернув

рукой с дубинкой, и я приготовился к худшему. Но тут попкарь сказал: «Этот на суд

ездит». Красную морду перекосила гримаса разочарования, и он, еще секунду помедлив,

развернулся и вышел из камеры. Когда за ними закрылась дверь, я в бессилии опустился

на табурет: сердце бешено колотилось, холодный пот заливал глаза. Мне не верилось, что

для меня сегодня уже все закончилось. А в коридоре гремели ключи в замке следующей

камеры. Молодому парню с первого корпуса досталось по полной программе — садист,

несмотря на крики, избивал его минут пять, матюгаясь и приговаривая: «Я тебя, падлу, научу, как нарушать режим содержания!» Не тронули кого-то еще в одной камере, а

остальным пришлось не сладко. Особенно сильно кричала наркоманка, которую эта

сволочь била по свежим ранам… Я засыпал под стоны и маты обитателей карцера, в

бессильной злобе перебирая в голове варианты идиотских планов страшной мести.

А наутро, когда нас выстроили на боксиках перед отправкой на суд, проходивший мимо

«наш» опер отозвал меня в сторону и шепнул: «Вызови врача, заболей!» Я до сих пор не

пойму, какое чувство у него возникло при виде меня, но подозреваю, что выглядел я ну уж

очень плачевно. Тем не менее, спасибо ему за гениальную идею! Я немедленно

пожаловался контролеру боксиков, что мне плохо и потребовал врача. Скорее всего, опер

уже поговорил с лепилой, потому что тот, потрогав мой лоб, сказал, что у меня высокая

температура. Тем не менее, я поехал на суд, а вечером, когда меня привели «домой» и я

снова собрался было в ШИЗО, «корпусной» сказал, что меня «подымают» в связи с тем,

что я заболел и есть справка от врача (как выяснилось, содержание в карцере больных

запрещено). Вот так и окончилось мое заточение в штрафной изолятор. Первое, что я

сделал в «родной» камере, — нагрел выварку воды и тщательно вымылся.

Раз уж я коснулся темы «физического воздействия» на подследственных, стоит немного

рассказать о методах ведения допросов и получения нужных показаний во время

следствия.

Целевое причинение физической боли подозреваемому, обвиняемому или осужденному —

это, скорее, правило, чем исключение в нашей пенитенциарной системе. Бьют при

задержании, во время следствия, после вынесения приговора, в местах лишения свободы.

Бьют за дело, за то, что мордой не вышел, бьют, отрабатывая приемы рукопашного боя или

учебные экстремальные ситуации, бьют просто так, сгоняя злость.

В то время по тюрьме ходила, ставшая крылатой, фраза «кума» (начальника тюрьмы): «Да

мне легче списать пять трупов, чем один матрац!» Это действительно было правдой:

человеческая жизнь в тюрьме яйца выеденного не стоит. А ведь в следственном изоляторе

содержатся люди, вина которых еще не доказана и они официально не признаны судом

виновными в совершении преступления! «Сюда просто так не попадают», «невиновные за

забором гуляют», «наказаний без вины не бывает» — общественное мнение всегда было

настроено на то, что раз тебя арестовали, значит, что-то там не чисто. Это тянется еще со

сталинских времен тотального стукачества, когда в одночасье менялось мнение о соседе, с

которым бок о бок прожито десятки лет: «Он все это время маскировался под хорошего

человека…» Ну что тут скажешь, когда к тебе, впервые в жизни угодившему под

следствие, относятся так же, как и к матерому уголовнику-рецидивисту? Почему

задекларированная в УК норма презумпции невиновности на деле — пустой звук, и к вам

еще на этапе предварительного следствия относятся как к уже виновному в том, что вам

инкриминирует обвинение? Почему подследственные должны содержаться в условиях,

несовместимых с элементарными жизненными нормами? Почему, наконец, возможно

невиновный человек должен терпеть все эти унижения? Даже не представляю, кому в этой

стране можно было бы адресовать все эти вопросы…

Вас могут избить в райотделе (а то и прямо на улице), если вы «слишком умный» и

достаете мусоров отказом показать, что лежит у вас в карманах или настойчивыми

требованиями документально объяснить причину вашего задержания, или предоставить

возможность позвонить, например адвокату. Запомните, что для них главное — получить

от вас первые показания или явку с повинной без чьего-либо постороннего присутствия и

таким образом застраховать себя от получения нагоняя за содержание вас под стражей без

причины. И они постараются их у вас получить, уж будьте уверены.

Если вас избили в райотдельском КПЗ, по быстрому оформляется протокол, что вы

оказали сопротивление при задержании. Бывало, когда в СИЗО из райотдела или ИВС