И снова здравствуйте!

— Не-ет. Нар-рьмально всё, ба! — ну да, я уже вовсю осваивают букву «р» … После чего, поприслушивавшись ещё несколько секунд — не идёт ли бабуся проверять, что у меня тут случилось, внезапно обессиленно рухнул на пол. Блин — вот что это сейчас было? И почему на меня навалилась слабость? Да ещё доска эта… Я вытянул ногу и сердито потыкал её пяткой. Хм, странно… она, конечно, едва заметно выпирала над полом одним краем, но на своём месте сидела плотно. Я посидел с полминуты, а потом осторожно поднялся на ноги и ещё раз попинал доску ногой. Да нет — плотно сидит… А отчего тогда стёкла зазвенели? Это что, у меня действительно получилось почувствовать и «выплеснуть» ту самую энергию, о которой все любители всяких восточных единоборств так упорно талдычат? Да нет — бред! Иначе почему я её тогда раньше не чувствовал? Ну, когда делал эти упражнения там, в далёком будущем. Или, всё-таки, что-то чувствовал, но не верил? Да нет, не было там ничего такого… Или, дело в том, что в моём старческом теле просто было мало энергии, а в этом, детском, наоборот?

Как бы там ни было, после этого случая при выполнении комплекса упражнений, который я старался делать, как минимум, раз, а если получалось, то и два в день, мне теперь приходилось учитывать и место на полу, на которое можно встать, и расположение мебели и окон. Теперь я старался встать так чтобы траектория махов руками и ногами не завершались в сторону серванта, окна или стола, на котором стояла большая ваза из красного стекла, привезённая дедом из Германии. Ну, чтобы если у меня опять случиться подобный «выплеск» — ничего не зазвенело и не разбилось… Но более никаких «выплесков» у меня не случилось. Хотя, время от времени, при особо старательном и удачном выполнении некоторых упражнений, мне начинало казаться, что по телу снова начинает «прокатываться» знакомая волна. Вот только теперь эти волны были очень сильно слабее той, первой. И затухали, едва дойдя до шеи, локтей и коленок. Впрочем, скорее всего, в этих ощущениях было повинно излишне развитое воображение и переполненное гормонами роста детское тело…

Проделав серию шуайяо я ловко изогнулся и, уперев в пол руки, закончил комплекс упражнением ся яо, как по-китайски именовался обыкновенный «мостик». Несколько раз подвигав руками и ногами в таком положении я с лёгким хрустом разогнулся. И в этот момент из коридора послышался щелчок выключателя у туалета. Ого — дедуся уже встал? Это значит меня скоро придут будить. А после разминки я точно не смогу принять заспанный вид… Так — значит, хватаем полотенце и первыми бежим в ванную!

— Опять сам вскочил, — бабуся покачала головой и улыбнулась, как только я выскочил из ванной и сунул нос на кухню. Она покачала головой. — Зачем только? Сегодня ж тебе в сад идти не надо. Ну да ладно — тогда иди быстро убирай постель и садись с дедом завтракать.

— А чего на завтрак?

— Пшённая каша. И чай с бутербродами.

— Сладкая?

— Сладкая, сладкая, — рассмеялась бабуся. Она не признавала вчерашнюю еду. Да и вообще несвежую. Каждый приём пищи всё готовилось по новой. Завтрак — так завтрак. Обед — так обед. Единственным исключением были суточные щи. Но и они, чаще всего, будучи сготовленными, убирались в дальний угол кухни, где и ждали сутки, прежде чем приходила их очередь подаваться на стол. Были у неё какие-то хитрости, которые делали такие щи с выдержкой в одни сутки более вкусными, чем только сваренные. Значит они и подавались именно с задержкой в одни сутки.

Я весело попрыгал в комнату, размахивая полотенцем. Блин, как же я счастлив, что мои любимые дедуся и бабуся живы, здоровы и рядом со мной! И любят меня точно так же, как я и помнил. Не то что в тот момент… ну когда… ну-у-у, вечером, после сада… ну когда я из него убегал… то есть в день, когда я как раз и появился в этом прошлом…

Та, сказанная бабусей фраза буквально ввергла меня в ступор. Как? Где? Когда? Кто меня раскрыл? Это воспитательница? И что она рассказала обо мне бабусе? Поверит ли та, что я всё ещё её внук, просто старше. Причём, старше, чем она сейчас… И что рассказывать про будущее? Они же тут коммунизм ждут. Его наступление Хрущёв аккурат к восьмидесятому году обещал, насколько я помню. Ну и как мне им рассказывать, что Советский союз вот так возьмёт и развалиться, причём, без мировой войны, глобального голода и иных общепланетарных напастей? Да меня тут в психушку сдадут с подобными заявами… А бабуся, между тем, окинула меня суровым взглядом и продолжила весьма строгим тоном:

— Мой внук, никогда так себя ведёт! Он не кричит, не капризничает и слушает, что ему говорят взрослые, — тут она вздохнула и покачала головой: — Похоже, в садике ошиблись и выдали мне вместо моего внука — другого мальчика. Пожалуй, надо вернуться и разыскать моего Ромочку…

— Не надо! — тело снова отреагировало само. Я бросился к бабусе, обхватил её обеими руками и, крепко прижавшись, разревелся. — Я твой, я Вома, я ваш с дедусей…