И солнце взойдет. Она

Неожиданно машина повернула перед возвышавшимся кубическим комплексом и понеслась под бетонными сводами дома. Один короткий тоннель, второй. От рёва мотора дрожали стены и окна, а у пары автомобилей сработала сигнализация, прежде чем с визгом шин Энтони затормозил у последней бетонной стены. Он выбрался из машины, стремительно обогнул капот и распахнул перед Рене дверь.

– Вперёд, – скомандовал Ланг. Скрипнув зубами, она выбралась из салона. – Надеюсь, мне не придётся тащить тебя на руках, точно немощную принцессу?

И в этот момент она не выдержала. Был ли в том виноват распадавшийся в организме алкоголь или что-то ещё, но Рене заговорила, и с каждым новым словом голос становился лишь громче.

– О, бога ради! Боишься надорваться от нанесённого добра? Да тебя же никто не просил со мной возиться! Иди к чёрту и не сваливай на меня ответственность за собственные импульсивные поступки. Нахрена ты припёрся в клуб? Тебя никто там не ждал. И уж точно тебя не ждала я! Но ты явился, устроил показательные выступления для своего эго, разыграл целое представление! А теперь что? Публика не пала ниц? Не трепетала и не заливала твои ботинки слезами благодарности? Какая трагедия! Никто не оценил душевной щедрости великого Энтони Ланга, которая наконец-то случилась!

– Закрой рот, – прервал её Тони, но Рене не унималась. Она понимала, что не контролирует вырывавшийся поток слов, но остановиться уже не могла.

– С какой стати? Не нравится – пошёл вон. Это не я тебя тащила непонятно куда и непонятно зачем. Ты никто, чтобы указывать или контролировать моё свободное время. Оно моё! Мне и без того по горло хватает тебя на дежурствах. Даже не знаю, как спасаться, потому что у тебя каждая эксцентричная выходка приводит почему-то к моему унижению и позору, от которого мне не освободиться и за целую жизнь! Проучил, ничего не сказать. Доволен? Рад? Конечно, ведь только ты можешь быть прав!

– Прошу тебя, замолчи.

– Да без проблем! – воскликнула Рене. – Прости, что не целую руки. Как-то не преисполнилась благодарности. Как накажешь? Опять устроим позорные чтения, но теперь о вреде алкоголя, или придумаешь что-то новенькое? А может, выпорешь ремнём?

– Хватит! – Огромная ладонь с грохотом приземлилась на чёрный капот, и Рене вздрогнула. – Ты не понимаешь, что несёшь.

Подняв голову, она посмотрела в такие же бешеные глаза Тони, а потом внезапно осклабилась.

– Как скажешь.

Она демонстративно пожала плечами, и слишком большое пальто легко соскользнуло с голых плеч, упав неопрятной кучей прямиком в грязный снег. Пнув в сторону остолбеневшего Ланга его одежду, Рене последний раз улыбнулась и зашагала прочь. Прямо так – в одних порванных джинсах и зимних ботинках, не чувствуя холода, ибо внутри клокотала горячая ярость. Однако не успела она сделать и пары шагов, как сверху навалилось нечто тяжёлое, а потом тело вовсе оказалось грубо спелёнато в ещё тёплую ткань. Забившись в попытке освободиться, Рене закричала, но Энтони лишь крепче сжал вокруг неё руки и куда-то потащил.

– Пусти! – взвизгнула она и попыталась лягнуть побольнее, но в рот прилетел грязный рукав.

– Полоумная дура! Хочешь, чтобы тебя отымели за каким-нибудь поворотом? Ты даже окоченеть не успеешь, как тебе свернут шею и затащат в кусты! А может, трахнут прямо на дороге.

От ора Тони колыхнулась даже сухая листва на деревьях. И Рене вдруг поняла, что это впервые. Никогда прежде он не позволял себе так повышать голос, но сейчас пружина терпения сорвалась. А потому рёбра уже трещали от его хватки, и больно саднили пережатые мышцы, немели ладони и ноги. Однако Энтони упрямо тащил их по обледенелой дороге и в какой-то момент едва не упал, поскользнувшись и ударившись о незамеченную машину. Грудь и живот Рене обжёг холод ледяного металла, а изо рта вырвался тихий вскрик.

– Ты нарочно это сделала, да? – вдруг раздался над ухом прерывистый шёпот. – Что-то проверяла? Или пыталась доказать? Хотела узнать, трахнут ли тебя как шлюху? Или хотела, чтобы я тебя трахнул? Каксвою шлюху. М?

– Ничего! Я… – она попробовала вырваться, но Тони навалился сверху и окончательно прижал к холодному капоту.

– Знаешь, мне как-то казалось, у тебя хватит мозгов не закидываться наркотой! – процедил он, а Рене вдруг затошнило, словно кто-то дал сильно под дых. Нарко… Она же не… Она никогда… Она ни за… Что?! Сопротивление стихло, но Энтони, не заметив, продолжил: – Чего ты собиралась добиться? Я не для того тебе рассказал историю, чтобы меня тут же испытывали на адекватность. Или думала проверить кого-то ещё? Отвечай. Потому что к твоему возможному сожалению, я чётко осознаю три вещи: ты не в себе, ты не шлюха и… ты не моя.