И стали они жить-поживать

 - Давайте по порядку, ваше величество. Начнем с того, что я ничего не отрицаю…

 - Вот ви…

 - …Потому что вы мне пока ни слова не сказали о том, в чем вы меня подозреваете.

 - Я…

 - Во–вторых, откуда вы все можете знать, если вы еще не поговорили со мной?

 - Мне рассказал мой… — царь усилием воли справился с желанием придушить воображаемого информанта, лишь пальцы судорожно скрючились и разжались, — …первый советник.

 - В самом деле? — медленно подняла брови царевна. — Все рассказал? И как лез во все мои распоряжения, отменяя и исправляя их, пока я сама перестала понимать, что и где происходит? И как привел меня в ТОТ подвал — если вы это имеете в виду…

 - Да!..

 - И как сначала стал пить из тех бутылок, а потом придумал угостить и всех, кто в тот день оказался в замке?

 - Он сказал, что это была ваша идея!

 - Ха! — однозначно высказала свое отношение к сказанному царевна. — Если бы это была моя идея, как вы утверждаете…

 - ОН утверждает, — быстро уточнил Костей.

 - …то кто бы меня стал здесь слушаться, исполнять мои приказания, чтобы я смогла воплотить ее в жизнь? — победоносно, игнорируя поправку, завершила она. — И потом, напоила его до потери пульса тоже я? Насильно, под взглядами стражи, вливая вино ему в горло?

 - Так вы хотите сказать, что… — приподнялся со стула Костей, и глаз его искрился и метал молнии.

 - Именно это я и пытаюсь втолковать вам, ваше величество, уже целое утро, — хладнокровно пожала плечами царевна и принялась конструировать бутерброд.

 - Ах, Зюгма… Ах, подлец…Ну, погоди же… Ты мне за это ответишь… Я тебя… Я тебе… Я тобой… Я от тебя…

 В глазу царя засветилась скорая смерть советника, но тут же и погасла, потому что в голову ему, ужасаясь собственной смелости и жестокости, пришла идея получше.

 Были вещи и пострашнее смерти.

 Он взглянул на уписывающую с аппетитом салатик царевну и задумчиво постучал по скатерти вилкой.

 - Кажется, ваше величество, я начинаю припоминать, вчера вы говорили, что знаете и хотели бы сыграть и спеть еще много хороших песен…

 

 

 

 Зюгма стойко вынес все два часа лукоморской народной музыки и пения. Откачивать его пришлось всего четыре раза. Менять охрану — три.

 Костей исподтишка, но лично наблюдал за экзекуцией из бойницы башни Задира, заткнув предварительно уши ватой, и вернулся к своим делам с ощущением раскаяния и некоторого сочувствия к похмельному советнику.

 Во дворе солдаты дрожащими руками медленно и скорбно заканчивали выливать остававшееся со вчерашнего вечера и сегодняшнего утра вино в ливневую канализацию.

 Все шесть бутылок.

 Покачиваясь и держась за голову, Зюгма направился к месту постоянного жительства в восточном крыле, чтобы найти там тихий уголок и без помех умереть. Но, видно, не пришел еще его час, потому что там как раз в это время артель не менее похмельных рабочих занималась отдиранием старых железных дверных косяков. И умереть под такой адский грохот и скрежет с непривычки просто не представлялось возможным.

 С зеленой тоской впитав глазами красное винное пятно вокруг стока во дворе и душераздирающе застонав так, что на фоне этого стона померкли стоны раздираемого металла, советник стал составлять план страшной мести коварной царице.

 Но дальше первого пункта его горящая, гудящая и изнывающая голова продвинуться ему не позволила, и он решил приступить к исполнению хотя бы того, что удалось придумать.

 

 

 

 Горничную царицы он нашел на этаже Змеи — пользуясь ее отсутствием, она, вывесив в огромном окне ковер своей госпожи, вычесывала его зубастым гребешком.

 - На колени, ничтожество! — рявкнул он, едва поднявшись по лестнице.

 Находка, вздрогнув, выронила свою расческу за окно, рухнула на колени, как приказано, сжалась и закрыла голову руками.

 - Моя жизнь — твоя жизнь, — едва слышно пискнула она.

 - Что? — угрожающе прорычал советник, широкими нетвердыми шагами приближаясь к бедной служанке. — Громче!

 - Моя жизнь — твоя жизнь! — чуть отчетливее донеслось до него.

 - Не слышу! Подними голову! Громче! — склонился он к над ней, дыша ненавистью и перегаром.

 Она почувствовала, отшатнулась и потеряла равновесие.

 - Моя жизнь… твоя… жизнь!.. — прокричала она падая.

 - Вот так–то. Помню. И ты запомни, — прорычал он, выпрямляясь. — Ты должна исполнять все, что я тебе прикажу.

 - Да, господин, — быстро кивнула она, не поднимаясь.

 - Ты должна слушаться меня, и только меня.

 - Да, господин.

 - А то на твое место, чтобы снова обрести свои человеческие морды, моментально найдется сотня баб.

 - Да, господин…

 - Так вот. Я приказываю тебе следить с этой минуты за каждым шагом царицы. Куда она ходила, с кем говорила, о чем, как долго. Я хочу понять, чего от нее еще ждать, и что она замышляет. Это страшная женщина. Пока ее не было, все было замечательно. С ее появлением все пошло наперекосяк. Все валится из рук. Что бы я ни сделал, все оказывается не так! Я больше не понимаю, что здесь происходит! Милость государя, того и гляди, окончательно покинет меня, как будто это я во всем виноват! Она настраивает его против меня! Но не на такого напала. Я еще выведу ее на чистую воду. Она еще узнает, кто такой первый советник Зюгма!..