И стали они жить-поживать

 - Видите ли, советник, это — один из старинных, зарекомендовавших себя обычаев Этики, которые дожили до наших дней. Дело в том, что по закону гостеприимства вестников с добрыми известиями полагалось кормить. Но поскольку Этика было государством небогатым, то, чтобы сэкономить на обедах и проживании курьеров, король Этикет Семьдесят Пятый ввел правило вестников с плохими вестями казнить. Когда все об этом узнали, к нему стали приезжать гонцы только с хорошими новостями, но и их было слишком много. И поэтому, чтобы облегчить непосильное бремя экономике страны, если вестник начинал доклад с мрачным выражением физиономии, то его быстренько хватали и казнили как принесшего дурные новости, не дослушав до конца. А с его величеством мы как раз недавно говорили о необходимости возрождения древних традиций, так что… выбирать вам. Ваше любопытство удовлетворено?

 - Угх… — напряженно сглотнул Зюгма. — Д–да.

 - Тогда пойдем?

 По коридору они прошли до Царицы, спустились на первый этаж и очутились перед аркой в ее стене, которой, насколько царевна понимала, вчера еще быть не могло.

 - Прошу, ваши величества, окажите честь, осмотрев, так сказать… посетить… насладиться… почувствовать… — Зюгма разливался как соловей, забывший половину слов своей песни — самозабвенно, но бессвязно.

 Вы хотели веселости, бодрости и радости? Нате, получите.

 По помятому лицу первого советника, теням под глазами и грязи на сапогах было видно, что то время, которое царевна посвятила сбору разведданных и короткому сну в условиях повышенной комфортности, он, первый советник, посвятил общению с природой, чему был не рад, но за что рассчитывал сейчас получить если не вознаграждение, то хотя бы похвалу. И без того, что он полагал ему причитающимся, он ни покидать будущую монаршью чету, ни замолкать не собирался.

 Щелчком пальцев советник заставил двери распахнуться и эффектно выбросил вперед правую руку:

 - Прошу! Все как его величеству нравится — строго, мрачненько и без излишеств. Если бы не эта растительность — как я ни старался, избежать некоторого присутствия растений не удалось, да простится мне эта вольность — получился бы идеальный сад для выгуливания царицы! Зеленые насаждения насаждались мной с вечера до утра, чтобы только порадовать ее будущее царское величество как приказало его величество! Правда, пришлось поработать над уменьшением объема листвы, чтобы не проигрывало общее цветовое решение, но — обратите внимание — на общем виде моего сада это отнюдь не сказалось! А арка — не проходите мимо! — арка выглядит так, как будто она являлась частью этого замка с момента его Преображения!..

 Серафима остановилась у входа в сад, прищурилась и поджала губы.

 Ландшафтный дизайн Стеллийского царства мертвых Сабвея по сравнению с этим садом был проектом детского парка.

 Но если бы только этим все и ограничивалось…

 - Здесь же… воняет! — возмущенно взглянула царевна на колдуна.

 - Это цветы, — со сладкой улыбочкой прогнулся Зюгма.

 - ЧТО–О?!

 - Цветы. Вафлезия Альберта. Опыляется мухами, поэтому это ее естественный аромат — мухи обожают запах протухшего мяса! Растет только в Узамбаре! Здесь их всего пять штук — а какой запах! На весь сад!

 - САД???!!! — страшным голосом сказала царевна, переводя вопрошающий взгляд с Зюгмы на Костея. — Это — сад? По–вашему, это сад, ваше величество? Вы считаете, что это сад?

 - Это? — Костей нахмурился. — Советник, это сад?

 - Д–да… Так точно… Это — сад… — Зюгма на глазах сдулся, как проколотый мячик, побледнел и испуганно вперился заискивающим взглядом в лицо своего повелителя. — А что?..

 - Но здесь кругом один сухостой! — пошла в наступление царевна.

 - Я же говорил — цветовое решение, и поливать не на…

 - И единственное зеленое дерево — это вот это! — отмахнувшись раздраженно от советника как от одной из мух — фанаток Вафлезии Альберта — Серафима обвиняющее ткнула перстом в невысокое, но пузатое деревце бутылкообразной формы с пучком листьев–перьев на самой макушке. — Как оно у вас называется?

 - Й–ятрофа… п–подагрическая… — сглотнул советник.

 - Что?! — брови царевны поползли на лоб. — Подагрическая?! Ятрофа?! И вы хотите, чтобы я, Елена Прекрасная, находилась в одном саду с растением с таким именем?! Подагрическая!!! Вы бы еще нашли какой–нибудь стрептокактус изъязвленный! Или берискелет окровавленный!

 - А такие есть? — оживился Зюгма.

 - Мужлан! — фыркнула царевна. — А это что, по–вашему? Свалка старьевщика?

 Она указала на кучку коричневых цветков, похожих на корявые кувшины, жавшихся к земле немного поодаль.