И стали они жить-поживать

 - Но вот это — общая идея, взгляните сюда. Например, коридоры. Я предполагаю, они будут оштукатурены и выкрашены в различные цвета колера, для каждого крыла — свои. Этот у нас желтый. Под потолком здесь будет лепнина — сцены из жизни повелителя мира, великие деяния, значительные события, грандиозные битвы, масштабные достижения — у вас ведь все это есть? Или будет? На этом чуть попозже мы обязательно остановимся поподробнее, проведем фактологическое изыскание реалий вашего бытия. Пока же в рамке нашего фокуса — орнамент вокруг окон. Для этого коридора — это тот, по которому я чаще всего хожу — я придумала нечто такое, ненавязчивое, но оригинальное и запоминающееся — розочки и сердечки. Естественно, розовые и, естественно, на розовом фоне…

 Серафима на секунду остановилась, чтобы перевести дух, и Костей, напряженно слушавший и пытавшийся уловить смысл хотя бы половины из выпаленного с пулеметной скоростью ему в ухо, получил первую возможность вставить слово. И это слово было:

 - Нет!!!..

 - Что — нет? — удивленно–недоверчиво, как ученый через микроскоп на говорящую инфузорию, уставилась она на царя, слегка сдвинув брови.

 И Костей не выдержал.

 - Розочки — нет… — опустил он глаза. — А вот сердца — это здравая идея. Со своей стороны, я бы еще посоветовал добавить почки, легкие и петли кишечника вокруг.

 - А на подоконнике — вставная челюсть! — фыркнула Серафима. — Ваше величество, фи! Мы обсуждаем не учебник анатомии, а мировое наследие человечества!

 - Но я не люблю розы!

 - Хорошо, давайте сделаем ромашки. Тоже узнаваемый цветок, в меру символичен, в меру харизматичен…

 Царь, из всего сказанного понявший только слово «ромашки», затряс головой:

 - Я вообще не люблю цветы!

 - А что вы любите?

 - Власть.

 - Это у нас будет на потолке, повторения ни к чему, — решительно замотала пером царевна. — Что еще?

 Костей задумался.

 - Почести.

 - Это у нас в другом крыле. Еще?

 - Золото, драгоценные камни, ювелирные изделия…

 - В палате Даров Благодарных Народов.

 - Где? — вытаращил глаз царь. — У нас нет такой палаты!

 - Будет, — со спокойной уверенностью заявила Серафима. — Там будут храниться сокровища народов мира, благодарных за ваше справедливое и мудрое правление, переданные вам в подарок.

 - Но мое правление не будет ни справедливым, ни мудрым! И их сокровища я буду просто забирать, а недовольных превращать в рабов!

 - Это у нас в палате Свершений, — пожала плечами царевна. — А мы сейчас говорим об орнаменте окон. Ну, ваше величество, ну это же так просто! Что–нибудь занятное и веселенькое по периметру, всего–то!..

 - Черепа, — в первый раз подал голос из–за плеча царя генерал Кукуй, все это время молча, но внимательно наблюдавший за дискуссией.

 - Веселенькое? — с сомнением уточнила царевна.

 - Улыбающиеся, — сурово добавил генерал.

 Серафима окинула Кукуя изучающим взглядом.

 - Какая свежая идея, — со сдержанным восхищением развела она руками. — Я от вас такого не ожидала, генерал. Храбрость в сражениях, военный гений и необычный взгляд на вещи — это сделает честь любому!

 - Ты еще здесь? — ревниво обернулся Костей на своего военачальника, уже сообразившего — правда, слишком поздно — что сказал лишнее. — Кто просил тебя встревать? Я только что сам собирался предложить именно улыбающиеся черепа царице Елене!

 - Хороший подчиненный должен читать мысли повелителя, — улыбнулась Серафима. — Какая замечательная, небанальная идея, какое интригующее сочетание, ваше величество — черепа и сердечки!

 - Вам нравится? — довольно потупился Костей.

 И тут же из уголка рта бросил Кукую:

 - Свободен! Пошел вон!

 Тот кинулся из зала только что не бегом, звеня шпорами как лукоморская тройка — бубенцами, прижимая к монументальному боку меч и благословляя судьбу, что легко отделался.

 - Мне это чрезвычайно нравится, — удовлетворенно кивнула головой царевна. — И, кстати, хорошо, что вы напомнили мне про вашего полководца. У меня есть проект и для него.

 - Для него? — ревность, не успевшая далеко уйти, моментально вернулась на непривычное пока, но, похоже, облюбованное уже место.

 - Да. Если вы помните, я обещала подумать над его мундиром.

 - Да? — подозрительно прищурился царь.

 - Да, — степенно подтвердила Серафима. — И вот — пожалуйста. Так он будет выглядеть в новой форме.

 И она, подозвав жестом Находку, вытянула из кипы листов, еще остающихся у той в руках, один, приметный, с загнутым для быстрого поиска уголком, и с гордым видом сунула его под нос Костею.

 Тот испуганно изучал несколько секунд рисунок, потом перевел вопрошающий взгляд на царевну.

 - Его придется побрить наголо, пришить ему слоновьи уши, уменьшить до точек глаза, сплюснуть нос, растянуть рот до ушей и оставить всего три тонких, как ветки, пальца?

 - Что? — захлопала ресницами Серафима.

 - Я хочу сказать, что это не составит труда, если вы действительно думаете, что ему так будет лучше…

 Царевна фыркнула — то ли со смеху, то ли от обиды.

 - Вообще–то, ваш Кукуй изображен здесь контрацептуально.

 - Как?!..