«И вечной памятью двенадцатого года…»

Память французов о событиях на Березине 1812 г. складывалась на основе разнородных версий, которые, в свою очередь, исходили из сложнейшей гаммы чувств и представлений участников русской кампании, из противоречивой интерпретации источников, вольной трактовки событий последующими беллетристами. Решающим периодом в формировании образа и даже мифа о Березине во французском сознании стал XIX в.

Французская версия о событиях на Березине начала зарождаться еще в ноябре 1812 г. в официальной переписке Наполеона. Березина, по замыслу императора, была важным барьером на пути достижения великой армией зимних квартир в Вильно или в Минске. Здесь, на Березине, Наполеон предполагал атаковать русские войска. Оказавшись в сложнейших условиях отступления, Наполеон судорожно искал возможности выхода армии из России. 11 ноября из Смоленска он обозначил своей основной целью спасение армии[362].

Перед тем как начать движение к Березине, войска основной группировки Наполеона остановились в Смоленске. Солдаты бросились писать письма домой. В большинстве писем чувствовалось убеждение воинов в том, что император готовится к походу на Петербург. Однако мысли большинства солдат были далеки от войны, все ожидали ее скорейшего окончания[363].

Подобные чувства тоски по дому, выраженные в письмах жене, испытывал и Наполеон. После пережитых испытаний и разочарований он не писал Марии-Луизе о военных проектах, он желал «увидеть сына»[364].

Обессиленные французские солдаты уже не стремились к достижению громких побед. В период отступления нечто более ценное открылось для них в войне: солдатская дружба, верность Родине и императору. Победа для них заключалась уже не в разгроме врага, а в сохранении традиций воинского братства. Отсюда, из Смоленска, французская армия направилась к самой ужасной из своих катастроф, вошедшей в историю под именем Березины.

На тот момент в проектах Наполеона переход через Березину рассматривался как путь, который позволил бы обеспечить армии отдых в районе Минска, а затем – движение на Санкт-Петербург. Чуть позже, после известия о захвате русской армией Минска и моста в Борисове, Наполеону пришлось расстаться с идеей возобновления новой кампании и переход через Березину рассматривался как единственный путь к спасению.

Французский император, узнав о расположении армии адмирала П. В. Чичагова в районе Березины, проницательно осознал тот факт, что эта река может стать знаковым местом в истории войны с Россией. Наполеон начинает отправлять своим войскам довольно противоречивые приказы по поводу отступления армии в направлении Минска либо Вильно. Замешательство императора, а может быть, обдуманный, но тщательно скрываемый план действий, приведут в дальнейшем к нескончаемым спорам французских историков о роли событий на Березине в проектах Наполеона.

В любом случае Березина должна была стать местом вероятного сражения с русской армией. Задачу атаковать врага на правом берегу реки Наполеон возложил на второй корпус маршала Н. Ш. Удино. По-видимому, маршал в своих действиях преследовал именно эту цель. 26 ноября из Борисова Удино предупредил, что собирается атаковать врага под Стаховым для освобождения дороги на Минск[365]. В последний раз император напомнил маршалу о необходимости атаковать врага 27 ноября. Таким образом, можно предположить, что Наполеон допускал мысль о сражении с войсками Чичагова.

28 ноября разгорелась битва на берегах Березины, научное осмысление которой начнется значительно позже, когда участников событий оставят бурные эмоции, панический страх и даже ужас. Но Наполеон не позволил себе поддаться воздействию эмоций и попытался «закрепить» победу на Березине за великой армией. Через несколько дней после сражений на Березине вышел 29-й бюллетень великой армии, в котором упоминается лишь победоносная для французов битва на правом берегу. Этот документ, вытеснив из сознания французов иные варианты оценки событий, заложил основу для формирования официальной научной версии о Березине во Франции.

О победе французов на Березине сообщали французскому обществу и газеты. В «Журналь де л’Ампир» за январь 1813 г. были опубликованы следующие строки: «Несмотря на то, что силы солдат иссякли, нашлись еще герои в Великой армии. Довольно быстро Чичагова удалось одолеть»[366]. Приведенная ремарка о событиях на Березине стала основой формирования массового представления о последних неделях великой армии в России.