И вновь приходит любовь

Когда-нибудь ей, возможно, посчастливится найти своего героя, но он будет лишь бледным подобием Рори Маклауда. Потому что в ее времени таких мужчин нет. Дрю Сандерсон, этот слизняк, ее бывший бойфренд, — яркое тому свидетельство. Ему до Рори как до луны. Да и всем остальным мужчинам, с которыми она прежде встречалась. Так что можно более или менее точно сказать, какой будет ее личная жизнь, когда она вернется в двадцать первый век.

Отбросив подобные мысли, Эйли шагнула к Роберту Чизхолму.

— Жена и сын ждут вас, — сказала она.

Роберт просиял. Рори же хлопнул его по спине и добавил:

— Да-да, иди к Морин и малышу. Увидимся завтра.

— Да, ладно… — Счастливый отец снова улыбнулся. — Не знаю, как и благодарить вас, леди Эйлианна.

— Не за что меня благодарить. Все сделала ваша жена, разве не так? Малыш прелестный, и оба чувствуют себя хорошо, — заверила она отца. — Я сказала Морин, что зайду завтра утром. Тогда и увидимся. — Из домика донесся детский крик, и все трое рассмеялись. — Идите же. Думаю, вашему сыну не терпится познакомиться с вами.

Еще раз сжав руки Эйли, Роберт поспешил к двери дома. Проводив его взглядом, Эйли улыбнулась. И тут же, нахмурившись, запустила палец под чепец, который заставила ее надеть миссис Мак. Голова ужасно чесалась, и вся она вспотела после нескольких часов, проведенных в домике с жарко пылавшим очагом, — на этом настоял Роберт. Да и от одежды ее теперь пахло дымом…

Услышав низкий смешок Рори, она взглянула на него вопросительно. А он с улыбкой сказал:

— Я удивлен, что ты все еще в чепце. Не думаю, что эта вещица — одна из твоих любимых.

Эйли фыркнула и пробурчала:

— Миссис Мак не оставила мне выбора.

Оттолкнувшись от ствола дерева, Рори шагнул к ней и заглянул в глаза.

— Можешь снять его, Эйлианна. Священник уехал, — тихо проговорил он.

Эйли вздохнула с облегчением.

— Слава Богу… Мари будет очень рада.

Она поморщилась, вытаскивая шпильки из волос.

— А ты? Ты рада, Эйлианна?

— Да, конечно. Ведь этот человек — сумасшедший. — Она наконец-то стащила с головы чепец. — Мм… как же хорошо…

Эйли прикрыла глаза. Через несколько секунд она снова взглянула на Рори и увидела, что он наблюдает за ней со страдальческим выражением на лице.

Она посмотрела на него с удивлением:

— Что с вами? Что-то случилось?

— Нет… ничего. Я провожу тебя, Эйлианна, — проворчал он, нахмурившись.

— О, вам… Тебе не обязательно было приходить за мной. Еще достаточно светло, и я вполне могла бы дойти сама.

— Я пришел сюда не только из-за тебя, Эйлианна. — Он произнес ее имя таким голосом, что у нее подогнулись ноги. — Я подумал, мне следует находиться здесь, рядом с Робертом. Ведь если бы…

Рори снова помрачнел и отвернулся.

Эйли потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что он имел в виду. И сердце ее болезненно сжалось. Тронув его за локоть, она прошептала:

— Ох, Рори… А с Морин и малышом все прекрасно, — добавила она, немного помолчав. — Роды были очень легкие.

Он пожал плечами и пробормотал:

— Но я же этого не знал…

Какое-то время оба молчали, потом Эмма вновь заговорила:

— Рори, я понимаю, как тебе трудно. Может, хочешь об этом поговорить?

— Нет, это не поможет. Я не могу вернуть ее.

— Да, но если ты облегчишь душу…

Эйли умолкла, заметив, как исказилось лицо лэрда. «Наверное, я зашла слишком далеко», — подумала она со вздохом.

— Это моя вина, — заявил вдруг Рори. — Мне вообще не следовало позволять ей беременеть. Она была слишком хрупкой, слишком маленькой.

Эйли снова вздохнула.

— Не вини себя, Рори. Все женщины рожают, и крупные, и миниатюрные. Просто иногда такое случается. И не имеет значения, хрупкая женщина или нет.

— Но Брианна… Она была совсем не такая, как ты.

Эти его слова почему-то показались Эйли обидными.

Пожав плечами, она ответила:

— Да, наверное. Ты уже упоминал об этом.

Как тяжело осознавать, что она не выдерживает сравнения с этой женщиной. С женщиной, которую он любит даже сейчас. А впрочем, какая ей разница? Она его не любит и не хочет, чтобы он любил ее. Эйли заглушила насмешливый внутренний голос, назвавший ее лгуньей. Но все же она прекрасно знала, что лгала самой себе.

А Рори пристально взглянул на нее и сказал:

— Похоже, ты меня неправильно поняла, Эйлианна. Я имел в виду, что ты — сильная и здоровая. А Брианна никогда не была такой. Она хотела подарить мне ребенка, и я не смог ей отказать. Хотя должен был. Я вызвал лекаря из Эдинбурга, но он не смог ничего сделать. Ее сердце не выдержало. Ни у нее, ни у малыша не было шансов.

Эйли заморгала, прогоняя подступившие к глазам слезы. Даже сейчас, два года спустя, его терзала боль. И эта боль была словно стена, стоявшая между ними непреодолимым препятствием.

Стараясь ничем не выдать своих чувств, Эйли тихо сказала:

— Мне очень жаль… Сочувствую тебе, Рори.

Он протянул ей руку:

— Пойдем, а то простынешь.

Она несколько секунд колебалась, прежде чем вложила руку в его теплую ладонь. Его пальцы были шершавыми и мозолистыми, и ей вспомнилось, как они скользили по ее телу, когда он ласкал ее в ту первую ночь. «Когда он думал, что ты его жена», — напомнила себе Эйли.