«…и вольностью жалую»

Не мешкая, Емельян кликнул своих полковников, вскочил на коня и с двухтысячной толпой пошел навстречу Чернышеву. В четырех верстах от Оренбурга, при урочище Маяк, приказал он выставить артиллерию. Утром 13 ноября корпус Чернышева направился на переправу через Сакмару. Когда он приблизился к Маячной горе, повстанцы открыли сильный огонь. И окружили правительственных солдат. Среди регулярных частей началось замешательство, и потерпели они тут страшное разгромление прямо на виду у оренбургских жителей, которые смотрели на бой с городского вала, однако помощь Чернышеву оказать боялись.

Забрал Пугачев в плен всех Чернышевских солдат, 33 офицера и все пушки. Сам полковник хотел сбежать, надел серый кафтан, уселся на повозку конем управлять. Но Яким Давилин приметил: непохож возница на простого мужика — больно руки белые, — приступил с расспросами: «Что за человек?» — «Ямщик», — отвечал Чернышев. А солдаты правду не скрыли. Полковника привели к Емельяну.

— Для чего ж вы осмелились вооружиться против меня? — начал корить Емельян. — Ведь известно, что я государь. Ну, на солдат пенять нечего, они люди простые, а вы? Офицеры, должны знать! А ты еще утаился. Полковник мужиком вырядился. Простых-то я прощу, казаками сделаю, а вот тебя, да и всех вас, дворян, повесить велю, чтоб знали слово государево!

Победа над вторым екатерининским воякой вызвала у повстанцев новый прилив ликования. Но, ликуя, пооплошали. В тот же день к Оренбургу с востока подошел бригадир Корф. Емельяну донесли об этом слишком поздно. Когда он поднял казаков в седло, то увидел, что собралось их совсем мало. И сам себя начал винить: обольстясь победой, не ко времени разрешил устроить веселый обед с вином.

Напасть на колонну все же напали, а разбить сил не хватило. Оренбургские защитники выслали на сей раз подмогу и прикрыли бригадира. Он без потерь вошел в город.

— Вот так-то, детушки, — сказал Емельян. — Важна смелость, да нужна и умелость. Проворонили Корфа.

Этим сражением 14 ноября бесславно закончилась первая карательная экспедиция, направленная Екатериной против Пугачева.

Опозоренный Кар, бросив в Бугульме вверенные ему войска на своего помощника генерала Фреймана, к концу ноября вернулся в Москву. Он хотел явиться с объяснениями к московскому генерал-губернатору князю Волконскому, но тот его не принял. И никакие ссылки Кара на многочисленные болезни — лихорадку, лом в костях, фистулу, горячку, из-за которых он якобы оставил свой пост, его не спасли. Рассвирепевшая царица приказала Военной коллегии немедленно отставить Кара от службы.

Из указа Военной коллегии об увольнении Кара:

«Минувшего 30-го ноября ее Императорское Величество, усмотрев из рапортов отправленного отсюда для некоторых поручений, экспедиции генерал-майора Кара, что он самовольно от оной удалился, не находит прочности в нем к ее службе и высочайше указать соизволила Военной коллегии его уволить и дать абшид, почему он из воинского стата и списка и выключен».

Когда Кара назначали усмирителем пугачевского восстания, то рассчитывали на жестокость его характера, которую он проявил в свое время в Польше, при исполнении предписаний начальства. Однако жестокостью, как известно, не восполняется недостаток ума или храбрости. Кар не оправдал надежд императрицы. И за это поплатился карьерой. Примечателен в его дальнейшей судьбе один штрих. Доживая жизнь в своем поместье, в начале царствования Александра I Кар был убит крепостными крестьянами, выведенными из терпения его жестокостью…

28 ноября заседал Государственный совет. Президент Военной коллегии граф 3. Г. Чернышев официально объявил: «Посылаются к Оренбургу новые войска в подкрепление прежде посланным». Главнокомандующим этими войсками взамен Кара назначался сорокачетырехлетний генерал-аншеф А. И. Бибиков. Выбор пал на него не случайно. Образованный, хитрый, энергичный администратор и военный с солидным боевым опытом, он был одним из верных екатерининских служак. Десять лет назад он усмирял восставших заводских крестьян на Урале. В 1767 году, сопровождая Екатерину во время ее путешествия по Волге, Бибиков удостоился «высокой чести» принять императрицу в собственном костромском имении. Потом как депутат от костромского дворянства был председателем законодательной комиссии по составлению Нового уложения. А за два года до пугачевских событий А. И. Бибиков получил пост главнокомандующего в Польше и, с точки зрения самодержавной правительницы, блестяще справился там с задачей усмирения польских патриотов.