И все содрогнулось… Стихийные бедствия и катастрофы в Советском Союзе

Предвосхищая причины чернобыльской катастрофы, в фильме авария также случается после экспериментов, проведенных на реакторе инженерами. Фильм открывается сценой, в которой главный инженер, переговорив по телефону, объявляет жене, что случилась авария, и спешит на завод. Аварию удается ликвидировать задолго до каких-либо катастрофических последствий, но фильм недвусмысленно намекает, что подобные советские предприятия таят серьезную угрозу[438]. Дэвид Марплз в своей работе о Чернобыле отмечает, что уже в семидесятых годах советские ученые жаловались на качество оборудования и недостаточные меры безопасности на атомных станциях [Marples 1986: 100–101].

Идея аварии на реакторе для фильма-катастрофы выглядит куда более смелой, чем привычные строительные работы («Когда дрожит земля»), но в свете так и не случившегося выброса радиации вся драма фильма несколько притупляется. Игнорируя возможные социальные последствия радиационного поражения населенной местности, режиссер сосредоточился на бюрократических процедурах по поиску виновного в случившемся. Подобные комиссии созывались после несчастных случаев в шахтах или крупных дорожно-транспортных аварий, чтобы установить, каким образом произошла рассматриваемая трагедия и могло ли что-либо ее предотвратить. Иными словами, в данном фильме зрителю предлагаются лишь единичные сцены работы реактора или жизни ядерного городка, зато его приглашают побывать на собраниях комиссии, где руководство станции пытается спасти свою шкуру. Несколько инженеров утаивают важную информацию о проведенном эксперименте, надеясь, что виновными признают их оппонентов. Хотя фильм представляет этот сговор лишь в бюрократическом контексте, не касаясь его возможных фатальных последствий, уверенности в моральных и профессиональных качествах персонала на подобных объектах он явно не добавляет. В отличие от прочих обсуждавшихся фильмов-катастроф, в «Комиссии по расследованию», несмотря на наличие отдельных представителей братских республик, фактически не затрагивается тема дружбы народов: ядерная физика считалась преимущественно «русским» предметом.

«Комиссия по расследованию», вышедшая в 1978 году и посвященная бюрократическим дрязгам, может показаться шагом назад в плане жанрового развития, но это была скорее очередная робкая попытка прощупать новую тему, приноровиться к ней, предваряя будущие советские фильмы, снятые уже в голливудском духе. И спустя два года, все еще в разгар брежневской эпохи, Александр Митта снял двухсерийный «Экипаж», сумевший потягаться в кассовых сборах с фильмом «Москва слезам не верит». Привыкшие посмеиваться над фильмами-катастрофами критики весьма тепло приняли «Экипаж» [Масловский 1980; Васильева 1980]. Следом за ним (среди прочих) вышли: «Тревожное воскресенье» – о загоревшемся в Черном море судне; «34-й скорый» – снятый по реальным событиям, связанным с железнодорожной аварией конца семидесятых, и «Прорыв», уже упоминавшийся в начале главы[439]. Ни один из них не снискал популярности «Экипажа», но каждый по-своему развивал жанр[440].

В «Экипаже» присутствовали мелодрама, стихийное бедствие и угроза авиакатастрофы с полным салоном пассажиров – то есть несколько историй сплетались воедино. Советские критики одобрительно отзывались о подробном развитии персонажей в первой серии, резко контрастировавшей с сюжетной тактикой «шока и трепета»[441] американских фильмов такого рода. А. С. Плахов, автор рецензии также и на «Комиссию по расследованию», сравнивает «Экипаж» с «Аэропортом», замечая, что первый «открыто противостоит тем западным лентам, где живописуется тотальный страх, разобщенность людей в пору бедствий» [Плахов 1980: 74–75]. Уже само название – «Экипаж» – отгоняет прочь мысли об индивидуализме. Впрочем, резкость Плахова не стоит принимать слишком всерьез – ведь «Экипаж» все же имел весьма много общего с жанром, который в Советском Союзе якобы презирали. Кроме того, рецензию «Советского фильма» иллюстрировали кадры пугающего пламени и почти обнаженной женской фигуры [Васильева 1980: 14–15][442]. Критик В. Васильева старалась подыскать фильму приемлемое жанровое определение согласно максиме брежневской эпохи – производить товары массового потребления. «Когда дрожит земля» и «Комиссия по расследованию» казались, очевидно, недостаточно остросюжетными, хотя отчасти – в силу присутствия фактора человеческой ошибки – и были куда смелее «Экипажа».