И всюду тьма

Мысли графа Эверфира оказались более приземленными. Ана готовилась, что ее затянет в воронку эмоций, но этого не случилось. Эдмунд Эверфир был амбициозен и умен. За его расслабленной позой и холодным взглядом, смягчающимся каждый раз, когда он обращался к князю Колдстону и виконту Вилмонду, Ана почувствовала желание власти и знаний, а еще обиду: он поссорился с женой и расстраивается, что она не разговаривает с ним второй день. Ана не собиралась вторгаться в его личные переживания, но все равно облегченно вздохнула, не найдя ничего мрачного и опасного. Она, не задерживаясь, вернулась в реальность.

Ана тряхнула головой, сбрасывая с себя осколки обиды графа Эверфира. Она радовалась результатам и надеялась, что так продолжится и дальше, хотя кончики пальцев покалывало, а усталость наполняла, словно вата. Маркиз де Сильва все еще смотрел на нее насмешливо и игриво. На миг Ана испугалась, что он что-то заподозрил. Он сидел, облокотившись на стол одной рукой и другую вытянув в сторону Аны, пальцами постукивая по поверхности.

«Когда-нибудь мне все равно придется это сделать», – подумала Ана и с неприязнью запустила Тьму в его мысли. На нее набросились хаотичные образы вызывающе одетых и неприлично привлекательных женщин и мужчин, музыки, танцев, болтовни. Оказалось, Фабиан де Сильва вообще не сосредоточился на встрече, а витал в фантазиях. Она видела саму себя, искаженную, рассыпающуюся на части: глаза смотрели в никуда и улетали в никуда, губы становились больше и больше, пока она не разглядела выступившую в трещинке каплю крови, которая превратилась в каплю пота, катящуюся по виску, эхом вокруг слышался презрительный смех. Ана отвернулась – ей нужны другие мысли. Как ей захотелось вернуться в милое и счастливое сознание виконта Вилмонда! Поток мыслей маркиза был липкий и зудящий, наполненный желаниями плоти, страстью и бессмыслицей. Тяжестью на плечи лег красный бархат, мельтешащие огни обжигали, блеск металла слепил. «Факир», театр маркиза, его дом – все слилось в одну огромную волну, безжалостно накрывающую Ану. Но все это было не тем, что она искала. Усилие, ногти впились в ладонь, привкус крови на языке, усилие…

Перед ней возникли образы участников их тайного общества, окутанные, к удивлению Аны, не жаром и огнем, а теплом и доверием. Безопасность, умиротворение, безмятежность – его тихое место. Ана выдохнула с облегчением и собралась покинуть сознание Фабиана де Сильвы.

Перед ней мелькнули белые стены, драпированные кроваво-красным и изумрудно-зеленым бархатом. В полумраке большого помещения она смущенно рассмотрела сцену. Почему она здесь? Удары, толчки, унижения, порезы, вырванные волосы, удары… Откуда в разуме Сильвы место, где пытали Ану? Шрамы на спине заныли. Она закусила внутреннюю сторону щеки, лишь бы не выдать парализующий ужас, пробирающий ее изнутри.

Кровь билась в висках, а тело дрожало. Ана стиснула зубы, нащупала руку Кеннета и крепко в нее вцепилась. Он рядом, с ним безопасно. Ана сосредоточилась на тепле его ладони, утешая испуганное сердце, и из последних сил разорвала связь с мыслями маркиза, пока они не сожрали ее.

Глава 54. Долгожданная легкость бытия

«Маркиз был на аукционе, я увидела место в его памяти», – Ана направила наполненные ужасом слова в голову графу.

«Сильва? Непохоже на него. Ты молодец, не нервничай. Пока оставь его в покое и пройдись по остальным», – мысленно ответил Кеннет и успокаивающе сжал ее липкую от пота ладонь.

«Хорошо. Я в порядке, Тьма слушается. Но маркиз мне сразу не понравился… Виконту Вилмонду и графу Эверфиру можно доверять», – послала мысль Ана.

Прежде чем продолжить, она взяла перерыв, унимая эмоции. Ана сидела ровно и, плотно сжав губы, старалась не выдать охватившего ее страха. Осторожно смахнув каплю пота, стекающую по виску, она перехватила серьезный взгляд Вероники, направленный на нее. Баронесса подошла к Ане и, наклонившись над ухом, прошептала: «Если плохо себя чувствуешь, можем отойти в соседнюю комнату, подышать». Вероника говорила с ней, но смотрела на руку Кеннета, крепко сжимающую ладонь Аны. Она захотела отнять ее, оправдаться, но баронесса покачала головой и, не дожидаясь ответа, поспешила вернуться на свое место. Ана склонила голову, уткнувшись в стол перед собой и пряча лицо за волосами, чтобы скрыть, как пылают ее щеки.