Я без ума от французов (СИ)

– Хорошо, – Джорджо смеется, поворачивая к одной из арок. – Все сделаем. Конец связи, – он снова возвращает рацию на пояс и проходит на кухню, где худенькая итальянка с крупным бельмом на глазу – видимо, Дина – уже расставляет тарелки. – Месье Каррель, вы наверняка устали, так что можете отдохнуть и позавтракать, а мы пока займемся нашим гостем.

– Ну уж нет! – Цицеро фыркает. – Знаю я, как вы им займетесь, месье Каррелю ничего от месье Мотьера не достанется, ни одной лиры, никакой похвалы! И месье Карреля это не устраивает!

– Ладно-ладно, – Джорджо смотрит на него странно, но пожимает плечами. – Тогда пока располагайтесь, я схожу за инструментами, – он берет хлебную палочку из корзинки на столе. – Сейчас схожу, – но никуда не уходит, принимая от Дины чашку кофе.

– А, кстати, почему вы не позвонили? – Сабино кладет карабин на стол и садится, пододвигая к себе тарелку с нарезанной ветчиной. – Месье Лефруа уже два дня на нервах.

– Я этого мальчишку гонял по двум странах двое суток без сна, какие звонки! – Цицеро восклицает возмущенно, беря ломтик дыни из глубокой тарелки. Он оглядывает кухню исподволь, а Селестин вообще не знает, что ему делать, но и просто стоять и нервничать у него получается очень убедительно.

– А я слышал, у вас там ребят хорошо размазало по дороге, – Сабино постукивает вилкой по столу, глядя на Цицеро прямо. И тот улыбается очень открыто.

– Да уж, хорошенько так, – Цицеро чуток скалит зубы, понимая, что перспективы не слишком хороши: вопрос в том, кто успеет достать оружие быстрее, он свои пистолеты из-за ремня джинсов или Джорджо свои из открытых кобур. А Сабино вообще только руку протянуть за карабином достаточно. И выглядит все это не так хорошо, как Цицеро думал раньше.

– Жалко их, конечно, – Сабино без какого-то сожаления отправляет в рот сочный ломтик ветчины. – Наверняка отличные парни были.

– Возьму себе новых, – Цицеро легко пожимает плечами. – Кто откажется работать на месье Мотьера и месье Карреля?! Никто! – он взмахивает руками, и дыня выскальзывает из его пальцев, шлепаясь на пол. Дина поворачивается на звук и сразу открывает один из ящиков, доставая тряпку. Но Цицеро останавливает ее, поднимая ладонь. – Нет-нет-нет! Хотите увидеть настоящее представление? – он широко улыбается, и Сабино любопытно щурится, а Джорджо облокачивается на стол. Цицеро довольствуется общим вниманием и резко поворачивается к Селестину: – Подними это, мальчик!

Селестин даже не сразу соображает, что от него требуется – он так сосредоточился на собственных мыслях, – но с языка автоматически срывается:

– Нет, – и по довольному взгляду Цицеро он понимает, что почему-то угадал.

– Не зли месье Карреля, мальчик! – Цицеро тут же как будто серьезно хмурится, хотя Селестин уже отличает, когда он сердится по-настоящему, а когда нет. – Подними это! – и младший Мотьер говорит уже увереннее:

– Я сказал, что не буду.

Цицеро снисходительно вздыхает, на секунду глянув на заинтересованных Сабино, Джорджо и Дину, и неторопливо достает пистолет из-за ремня.

– А так? – он любопытно наклоняет голову, глядя на Селестина с ухмылкой, и Сабино довольно скалится, уже предвкушая забавное зрелище. Но Селестину плевать на Сабино, он скользит взглядом по второй руке Цицеро, которую тот тоже держит на ремне, в приятной близости к другой беретте. И Селестин медленно кивает, даже немного подобострастно, так, как надо.

– Хорошо-хорошо, я подниму, – он наклоняется за дыней, и Цицеро довольно хохочет, и Сабино с Джорджо тоже смеются. А через долю секунды перестают, когда Цицеро выхватывает второй пистолет.

У Цицеро не всегда получается стрелять с двух рук так точно, как ему хочется. Вот и сейчас первая пуля приходится Сабино в голову, а вторая – Джорджо в плечо, и чернявый итальянец кричит, даже не зажимая его, только двигаясь в сторону и быстро потягиваясь второй рукой к поясу. И только кажется, что двенадцать патронов – это так много, думает Селестин, резко прижимаясь к ножке стола. Цицеро расходует минимум половину – Селестин не знает точно, шум выстрелов и короткие крики сливаются в какое-то оглушающее пятно – всего за несколько коротких секунд, а через них стрельба заканчивается, оставив после себя только звон в ушах и какое-то чувство, которое Селестин, поднимаясь, никак не может определить.

– Вот, Селестину даже делать почти ничего не пришлось! – Цицеро удовлетворенно стирает кровь со щеки, и Селестин видит на ней яркий след от скользнувшей пули. – Как штанишки, менять не нужно? – маленький итальянец смеется, пока Селестин немного отстраненно изучает лежащее на полу тело Джорджо, все в следах от пуль. Он не хочет ничего отвечать.

Цицеро сначала отсмеивается и уже потом переводит взгляд на Дину, все еще стоящую у холодильника и прижимающую руки ко рту. Селестин тоже поднимает голову, холодно смотря на нее, и она так часто дышит, трясется и неразборчиво что-то шепчет на итальянском, и даже отсюда почти слышно ее сердцебиение.