Я был капитаном Фицроем

Карета, которую подали Фицрою, выглядела несколько странно, окна были тщательно зашторены, и определить, куда именно следует карета, по какой дороге, было невозможно. Тревогу вызывали и вооруженные люди, двое из них находились в карете, один внутри, он сидел напротив Фицроя, второй — с кучером на облучке, в разговор они не вступали, кроме них карету сопровождали еще четверо всадников. Капитана охватило беспокойство, это было больше похоже на арест, чем на приглашение в королевский дворец. Через несколько часов непрерывного движения карета остановилась, тот, что сидел внутри с Фицроем, распахнул дверцу, предлагая ему выйти, всадники спешились, плотным кольцом окружив капитана, и провели его к дверям темного мрачного здания. На дворе была уже ночь, фонари не горели, капитан Фицрой понял, что худшие его опасения оправдались, его провели в дверь, за которой стояли два стражника, факелы у входа освещали длинный мрачный коридор. У Фицроя забрали шпагу и повели его вниз по винтовой лестнице, затем по коридору мимо тяжелых железных дверей, «Сюда, в семнадцатую», — сказал один из стражников, указав на дверь справа по ходу их движения. Второй молча снял с пояса связку ключей, отыскал нужный, отворил дверь, капитана втолкнули в темную тюремную камеру, дверь за ним с лязгом затворилась, наступила тишина.

В камере было темно, Фицрой на ощупь обследовал помещение и обнаружил у одной стены железную кровать, он сел на нее, пытаясь осмыслить то положение, в котором оказался. Ему не предъявили никаких обвинений, просто бросили в темницу, ничего не объясняя, что послужило причиной? Причина, по мнению Фицроя, могла быть лишь одна, адмиралу стало известно, что именно Фицрой спас капитана французского корвета, потопленного английской эскадрой. Факт нападения англичан на французский корабль, видимо, стал предметом обсуждения дипломатов, но откуда адмирал Бэкон узнал подробности, было загадкой. Фицрой стал опасен для адмирала, но если бы его хотели убить, то сделали бы это по дороге, а раз сохранили жизнь, заключив в тюрьму, то, стало быть, он адмиралу для чего-то нужен. А если так, то что-то должно проясниться.

Однако время шло, но ничего не менялось, стражник приносил еду, передавая ее через окошечко, вместе с едой он передавал и огарок зажженной свечи, его хватало лишь на то, чтобы поесть и вернуть посуду, остальное время капитан проводил в полной темноте. Сколько времени прошло, какое теперь время суток, определить было невозможно, и Фицрой подумал, что если все это продлится достаточно долго, то скоро он просто сойдет с ума, ослепнет, потеряет человеческий облик. Все его попытки заговорить со стражником ни к чему не привели, он кричал, колотил в дверь, звал начальника стражи, но на это никто никаким образом не реагировал.

Фицрой решил, что к нему уже не придут, не придут ни с допросом, ни с обвинением, он сгниет здесь, в этом каземате, и никто никогда ничего не узнает о его судьбе, мгновенная смерть была бы лучшей участью, чем та, которую уготовил ему адмирал Бэкон. В том, что он был брошен в эту тюрьму по приказу адмирала, он не сомневался.

Но вот однажды, дверь его камеры отворилась, и вошел человек в черном плаще. Стражник внес зажженный факел и оставил его в камере, пламя горело ровно, не колеблясь, чуть подрагивая, и в свете факела Фицрой увидел лицо человека, что пришел к нему.

Он вздрогнул от удивления, на него из-под капюшона плаща смотрело лицо леди Инессы. Заметив его состояние, леди Инесса, откинула капюшон, и с усмешкой взглянул на капитана.

— Не ожидали увидеть меня здесь?

— Вообще-то я надеялся, что кто-то придет ко мне, если меня не убили сразу, то, значит, я кому-то для чего-то нужен, — ответил Фицрой, с трудом овладев собой, — но я никак не ожидал, что это будете Вы. Так это благодаря Вам я оказался здесь?

— О нет! Это все адмирал Бэкон, я пришла, чтобы спасти Вас. Вы слишком опасны для адмирала, ведь Вы знаете, что это он потопил французский корвет.

— Я ничего не знаю, это какая-то ошибка.

— Вы спасли капитана этого корабля, доставили его на французский остров, сдали губернатору. Губернатор острова, Левассер, направил письмо императору Франции, в котором упомянуто и Ваше имя. Назревает международный скандал, хотя в ноте, которую передал французский посол, ничего не сказано ни о Вас, ни о том, кто именно атаковал корабль, у лорда Бэкона есть при французском дворе свои люди, они доложили ему все подробности. Вы стали опасным свидетелем, адмирал решил избавиться от Вас. Но я хочу Вас спасти.

— Какой интерес Вам спасать меня?

— Я ненавижу лорда Бэкона, а Вы мне далеко не безразличны. У Вас нет никаких шансов выйти отсюда, но у меня созрел план, как спасти Вас и избежать международного скандала.

— И что же это за план?

— Только пообещайте, что сделаете все, о чем я Вас попрошу.

— Но, миледи, я не могу обещать, не зная, что от меня потребуют.

Леди Инесса расстегнула плащ, откинула воротник, и волосы ее рассыпались по плечам, она наклонилась к лицу Фицроя так, что локон ее волос коснулся его щеки и тихо сказала: