Читаем Я говорю на русском языке. Песни осени. Книга вторая. Куда-то плыли облака… полностью

Не я вошла в тебя, — а тыВошёл в меня — и заблудился,И слепо, безысходно бродишьСредь зачарованных пределовТоской охваченного сердца,Мою бессонницу тревожаОтчаяньем немого крика…В моих глазах твоя улыбкаТомится узником строптивым,Моля то страстного участья,То милосердного приютаПод сенью дольной благодати;Твоя печаль — мои печалиПредвечным Светом освещает,И множится в зеркальных залахМоей души заворожённой,И долгим многократным эхомДробится в гулких лабиринтахМечтой истерзанного мозга…Твой голос — грустный и тревожный! —Звучит во мне колоколамиИ откликается смятеньем —Внезапным — пламенным и страстным! —В тончайших струйках капилляров,В потайных сокровенных недрах —В неисследимо ЧудоТворныхИстоках Вечного НачалаБожественного ОгнеСтроя, —И плоть моя изнемогает,Спалённая твоим желаньем —Неутолимым, неизбывным! —Проникнуть всё, — и растворитьсяВ глубинах Божьего творенья,Где всё есть Тайна, всё — Любовь.И ужас Бездны содрогает сердце! —И рвётся стоном их сухой гортани…В чаду страстного иссупленьяПытаясь вырваться из властиТобой наполненного телаТы — задыхаясь от бессилья —Творишь безбожные молитвы! —В безумных муках помраченья —Давясь то гневом, то слезами —Кощуны мести изрыгаешь!..Внимая сумрачным заклятьям —Вся изъязвлённая гордынейИ жгучей жаждой отреченьяОт всех, питавших жизнь желаний, —Я отпустить тебя готова…Но сердце так прильнуло к сердцу!Так перепутались кровинкиВ одном Живом Сердцебиенье! —И так дыхание смешалосьВ едином ДухоВейном вдохе! —Что оторваться друг от другаНе смеют сплоченные души —Страшась Гармонию нарушитьИстомой смертного страданья……И если плачу я ночами —Твои я проливаю слёзы…11 января 1990 г.

«…Зачем ты навеки остался во мне…»

Декабрь. Дожди. Унылый свет.

Средь туч сокрытого светила.

…Какая вражеская сила

Нас съединяет столько лет?..

Но, впрочем — разве отделить

От тени свет? от света тень?

И — нескончаем — длится день

С одним желанием: не быть!..

24 декабря 1988 г.…Зачем ты навеки остался во мнеВосторженным словом, слезой потаённой? —Мне было отрадно в ночной тишине,И радостно утром, зарёй окрылённым,И день не смущал суматохой мирской,И вечер сумерничал грёзой безгрешной…Зачем закручинилось сердце тобой —Мечтой своевольной, тоской неутешной?..Заблудшие звёзды! — вам падать во тьмуИ долго лететь средь кромешного мрака:Где создан алтарь неземному уму —Там чувства земные мертвеют от страха…4 июля 1989 г.

«Сегодня ночью я была мертва…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1

Настоящий сборник демонстрирует эволюцию русского стихотворного перевода на протяжении более чем двух столетий. Помимо шедевров русской переводной поэзии, сюда вошли также образцы переводного творчества, характерные для разных эпох, стилей и методов в истории русской литературы. В книгу включены переводы, принадлежащие наиболее значительным поэтам конца XVIII и всего XIX века. Большое место в сборнике занимают также поэты-переводчики новейшего времени. Примечания к обеим книгам помещены во второй книге. Благодаря указателю авторов читатель имеет возможность сопоставить различные варианты переводов одного и того же стихотворения.

Александр Васильевич Дружинин , Александр Востоков , Александр Сергеевич Пушкин , Александр Федорович Воейков , Александр Христофорович Востоков , Николай Иванович Греков

Поэзия / Стихи и поэзия
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука