Читаем Я говорю на русском языке. Песни осени. Книга вторая. Куда-то плыли облака… полностью

Предвечный искус — грешная любовь —В твоём огне безжалостном горю! —Благословляю! — и кляну!.. И вновь —Прощаю — восхищаюсь — и люблю!..Власть моя первопрестольная! —Вечно праздничная боль! —Голос сердца, воля-вольная,Сполох огненный — Любовь!Всё прощу, что было-кануло!Всё приму, что будет впредь! —Небесами златотканымиСладко душу обогреть!..Жалко, шуба из долговНепригодна для торгов —Не для прибыли она — для урону…Да и радости-то всей,Что полночный соловей —Сокровенней, чем дневной жаворонок!..Всё стремимся в небо звёздами,А летим листвой к коструДа рябиновыми гроздьямиДогораем на ветру…Хоть бы в плети и ножи —А над бездной удержиДа гони судьбу в полон беспощадно! —Чтоб в грядущие годаСчастьем вызрела беда,Чтобы жизнь цвела окрест неоглядно!..Власть моя Первопрестольная! —Вечно праздничная боль! —Взлёт души, слеза невольная,Даль высокая — Любовь!16 апреля 1984 г.

«Окно… Занавеска… Четыре стены…»

Окно… Занавеска… Четыре стены.Минуты, как годы, сегодня длинны.Надорван конверт. Пара вежливых строк:«Люблю. Поздравляю. Приехать не смог.Винюсь. Обнимаю.» И росчерк в углу…Горячим виском прижимаюсь к стеклу, —Любимый! — не помню ни зла, ни вины.Окно… Занавеска… Четыре стены…24 марта 1981 г.

«Сердечный друг на дальнем берегу…»

Сердечный друг на дальнем берегу —В уютной неге солнечных мгновений, —А здесь бульвар в нетающем снегуИ шумное сиротство воскресений.И чуткий слух у замкнутых дверей,И занавески нервное движенье,И в зеркале — чужое отраженьеСливается с улыбкою моей.Зачем я здесь? чего я здесь ищу? —В чужой тоске толю свои печали?Чужую грусть своею привечаю?Аркан судьбы ослабить ли хочу?..Не размыкай облыжные уста! —Молчанием к молчанью приникая,Уверуй — это изгнанный из рая,Устав скитаться, стукнул в ворота.В чужих очах мне видится укор,Сродни моей невыразимой муке, —Не потому ли потупляю взорИ отвожу доверчивые руки? —И говорю, что горе — не беда…А мне в ответ чужая боль смеётся!..Мы знаем — к пониманью никогдаПриговорить — увы! — не удаётся…26 марта 1980 г.

«Друзья уйдут… И я останусь…»

Друзья уйдут… И я останусьВ своём раю.Здесь грусть, надежа и усталость —Я так люблю…Друзья уйдут… И станет тесноВ моём раю.Здесь тихий свет, и стол, и кресло —Я так люблю…Ушли… Не судят. НезлобивыМои друзья.В своём раю — в раю счастливом! —Как плачу я!..4 октября 1981 г.

«…Сегодня — я не вынесу одна…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1

Настоящий сборник демонстрирует эволюцию русского стихотворного перевода на протяжении более чем двух столетий. Помимо шедевров русской переводной поэзии, сюда вошли также образцы переводного творчества, характерные для разных эпох, стилей и методов в истории русской литературы. В книгу включены переводы, принадлежащие наиболее значительным поэтам конца XVIII и всего XIX века. Большое место в сборнике занимают также поэты-переводчики новейшего времени. Примечания к обеим книгам помещены во второй книге. Благодаря указателю авторов читатель имеет возможность сопоставить различные варианты переводов одного и того же стихотворения.

Александр Васильевич Дружинин , Александр Востоков , Александр Сергеевич Пушкин , Александр Федорович Воейков , Александр Христофорович Востоков , Николай Иванович Греков

Поэзия / Стихи и поэзия
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука