Я не я

— Госпожа, дитя пожалейте, вы волнуетесь — ему передается! — попыталась вразумить Джессику Нормина.

— Ах, Нормина! Тебе не понять!

Горничная словно обиду затаила, умолкла и стала копошиться в своих делах.

Джесс ничего не замечала, она не удержалась и сама отправилась в покои Иэгэна, где монах приютил раненого Гавина.

Бренна мчалась ей на встречу:

— Гавин пришёл в себя и сам горит желанием переговорить с вами!

Джессика набралась духу и вошла в комнату, где пребывал перевязанный данноттаровец.

Иэгэна в покоях не было. Гавин лежал на кровати, его торс был слегка приподнят на подушках.

— Миледи! — он попытался встать с лежанки.

— Перестань, Гавин! Мне нужно, чтобы ты как можно скорее был здоров и на ногах! А сейчас рассказывай, что произошло! — приказав это, Джесс уселась на рядом стоящий сундук.

— Я виноват… — начал горец, понурив взгляд. — По приезду в Даннотар, я, как вы понимаете, избегал встречи с сэром Ричардом. Я разузнал в округе, где можно разыскать Сеока. Но там, старца не оказалось! Люди, укрывавшие старика, признались, что на Сеока Маккоул-младший затеял охоту, потехи ради. И старик не так давно покинул их. Мне подсказали, что в замке Данноттар, супруг кухарки Слейн, возможно, может помочь мне найти старца. И он указал мне новое место укрытия Сеока. Наш разговор состоялся в конюшне. Там и застал нас Ричард… — зубы Гавина заскрежетали, руки судорожно сжались в кулаки. Злость и ненависть отразились в отрешённом взгляде горца.

— Гавин, я понимаю, тебе трудно вспоминать… но мне нужно знать… что прошло!

— Вы не знаете его! Это исчадие ада!

И в голове Гавина снова предстала картина встречи с Ричардом:

— Кто к нам пожаловал?! Никак верный пёс самозванки! Думаешь, я не знаю, что моего дражайшего братца облапошили?! И подсунули ему в супруги не леди Гордон! Так кто же она, лизоблюд?! Благородных ли кровей?! А то слух ходит по крепости, что не человек она вовсе, а ВЕДЬМА! Что это ОНА с помощью заклинаний заставила сгинуть истинную леди Равенну! И не она ли помогла бежать Бренне?! Говори! Если знаешь!

Тут Гавин не сдержался — накинулся на Ричарда с кулаками. Хорошо же они друг к другу приложились! Муж кухарки хотел разнять, да Ричард приказал не вмешиваться, изверг словно удовольствие от кровопролития получал. Гавин в сердцах, распаляемый воспоминаниями о мучениях Бренны по вине Ричарда, схватил вилы из конюшни. Благо чьи-то сильные руки остановили его, он услышал отрезвляющие слова: «Беги, если жизнь еще дорога!»

Гавин не без труда поведал Джессике всё как было.

— Так что Маккоул-младший знает, о чём вы умалчиваете, миледи!

— Пусть так! Но пока он в Даннотаре, меня это не пугает! И всё же почему ты оказался раненым, а Сеок поверженным смертоносной стрелой?

— Люди Ричарда! Они выследили меня и Сеока. Устроили засаду по дороге в Крейгмиллар…

— Вот, заср… поганец! — вырвалось у раздосадованной Джесс.

— Но самое страшное, боюсь, Маккоула-младшего нам придётся уже очень скоро видеть здесь, в Крейгмилларе! Простите, что был не осторожен и ослеплен чувством мести, миледи…

— На все воля Господня, как говорит Иэгэн, пора и мне свыкнуться с этой мыслью… — сказала Джессика, отрешённо приподнимаясь с сундука и направляясь к выходу.

— Выздоравливай, горец! Я еще надеюсь на твою помощь в трудные минуты. А их будет, как я теперь полагаю, не мало! Храни всё пока в тайне!

Глава 32. Разоблачение

Гавин не ошибся: уже этой ночью в замке Крейгмиллар случился переполох. Дозорные с крепостных стен возвестили о прибывшей кавалькаде всадников с факелами, во главе которых гарцевал брат главы клана, Ричард.

Все леди Маккоул спустились в главный зал в сопровождении Иэгэна, готовясь встретить члена своей семьи. И Маргарет, и Джессика питали к Ричарду отвратные чувства, и лишь Лилиас, его родная сестра, испытывала к среднему брату противоречивые чувства.