Я не я

— Я думаю, при таких обстоятельствах моя супруга может желать лишь одного — скорого возвращения домой, в своё время! — с грустью вымолвил Дункан, нисколько не сомневаясь в верности своего суждения. — Меня ждёт король! Я сделаю всё, что в моих силах, дабы вызволить вас поскорее отсюда и содействовать вашему счастливому возвращению в далёкий и недосягаемый для моих современников 2019 год! Крепитесь!

И обуреваемый горьким чувством от безысходности Дункан резко вышел из темничной комнаты, даже не дожидаясь Иэгэна и Зафара. Сейчас он не смог бы больше ничего сказать своей супруге, не смог бы видеть её опечаленное лицо и слышать её устрашающую для него отповедь, не смог бы вытерпеть еще мига вынужденного прощания! Действовать! Лишь действовать во благо ЕЁ спасения!

Он широко шагал коридорами дворцовой темницы, нервно подбирал убедительные слова для монарха и собирался духом перед неизбежным расставанием со своей честью — то, что он должен был предложить сюзерену, будет иметь свою цену — его честь вассала и звание друга короля!

— Надеюсь, теперь ты можешь высказаться! Признаться, мне не понятны твои действия! Я думал, ты не можешь меня простить за принуждение вступить в союз с одной из Гордонов, помня твою привязанность к Маргарет Маккоул! Сейчас я вижу тень жалости в твоих глазах к этой самозванке! Объяснись! — потребовал при встрече озадаченный Вильгельм.

— Мой повелитель! Я виноват перед этой леди! Впрочем, как и перед горемычной Маргарет! Но если вдова отца согласна была довольствоваться моей привязанность из жалости к ней, то Джессике Паркенс удалось возыметь надо мной власть неограниченную, без всякого колдовства и чародейства! Она не ведьма и не чернокнижница! Я готов доказать это, если позволит мой господин! — и Дункан нарочно преклонил одно колено, выказывая полную покорность и благоговение перед властителем.

— Ты заинтриговал меня, Маккоул! Как сможешь ты это доказать?! — снисходительно проявил интерес монарх, охваченный больше любопытством, нежели верой в слова фаворита.

— Вы позволили моей супруге разрешиться от бремени, пусть и в дворцовой темнице! Я глубоко признателен за Вашу милость к моему имени! И всё же я осмелюсь просить Вас еще об одном милосердном жесте — дать возможность появиться моему наследнику в стенах Крейгмиллара! К тому времени, я даю Вам слово — вы получите обещанные доказательства в невиновности Джессики Маккоул! Порукой будет моя незапятнанная доныне честь!

— Пока ты доказал лишь одно своей просьбой и пламенной речью — эта девица поработила тебя всецело! Я теряю первого фаворита! Это печалит меня! — эгоистично заметил Вильгельм. — Я не знавал тебя еще таким! Я волен допускать мысль, что ты ошибаешься в своих убеждениях по поводу непричастности своей супруги к чародейству! Я не хочу рисковать твоей головой! А здравость мыслей ты теряешь, мой друг!

С каждым словом властителя туманная надежда Дункана по капле таяла. Он молил себя лишь об одном — сдержаться и не нагрубить королю! А огненная речь Вильгельма пламенела:

— Однако и мной движет непонятная мне сила! Я уверен, что поступлю правильно, если доверюсь тебе! Я помазанник Божий, значит, во мне говорит голос Господень! А голос твердит: «Уступи Дункану Маккоулу! Уступи! И свет истины озарит тебя и твои земли!» Да будет так!

* * *

Джессика еще не успела прийти в себя от недавней чувственной встречи с Дунканом Маккоулом и последовавших затем волнительных минутах признаний в своих чудомытарствах чрез времена. А супруг снова предстал перед ней. Угрюмый, отчужденный и в то же время сверх учтивый и внимательный.

— Вам позволено, на время покинуть дворцовую темницу! До судного дня вам надлежит пребывать в моём родовом замке — Крейгмилларе! Вы отправитесь туда со мной! Пусть ваша горничная уложит вещи, в обратный путь, в крепость, её сопроводит Иэгэн!

Джессика не стала отпираться, она, как зачарованная следовала указаниям Дункана Маккоула, всё её естество испытывало неизъяснимый трепет в его присутствии. Она не могла выронить ни единого слова!

Их путь к лошадям был безмолвным. И только при виде осёдланных животных, Дункан спросил:

— Вы сможете ехать верхом?! Или…

— Не стоит беспокоиться, я смогу следовать в седле, только не очень быстро! — заверила Джесс, радуясь вечерней прохладе и свежему воздуху. Свобода! Долгожданная свобода! Еще недавно она и не смела мечтать о ней!

Дункан спокойно кивнул головой, помогая оседлать Джессике лошадь. Вскочил сам в седло и принял от конюшего зажжённый факел, смеркалось.

Когда супруги оставили дворцовый парк позади себя, Джесс не удержалась и спросила:

— Где же ваш друг — Зафар?

— По желанию короля сарацин остался развлекать его во дворце! Надеюсь, арабу удастся вырваться из числа новых фаворитов монарха, как можно быстрее! — немного раздражённо ответил Дункан. — Я понимаю, вам не терпится вернуться в своё время! Но король и так оказался столь милостив!

— Я всё еще не могу поверить, что оказалась на воле! Как вам удалось меня вызволить, пусть и на время?!