Я не скажу, кто твоя мама (СИ)

— Юна, помнишь, я просил тебя подумать о замужестве. Признайся, что думала… Особенно теперь — ты же видишь, что интуиция тебя не подводит. Как было с твоей ма… то есть с Ельниковой, — поправился он, заметив Юнин взгляд. — Я очень хочу жениться на тебе.

— Скажи, Феликс… твои погибшие родители… думаешь, они одобрили бы твой выбор? Считаешь, они такого союза для тебя желали?

— Нет никаких сомнений…

— Да ладно!

— Нет никаких сомнений, что нет, — повысив голос, закончил Еремеев. — Вечно ты не дослушиваешь. Но им пришлось бы смириться с моим выбором. Ты уже слышала эту пошлую присказку про женщину, рождественский пирог и число «двадцать пять»? Кому нужен пирог после двадцать пятого декабря и женщина после двадцати пяти лет. Тебе как раз двадцать пять — давай поторопимся? Соглашайся, и я немедленно сожру свой пирог.

Не мог не съязвить. Но шутка не разрядила обстановку; Юна в ужасе смотрела на него, не понимая, как реагировать.

— Хочу тебе предложить попробовать новое вместе со мной. Приключение. Через пять часов самолёт в Неваду, — сообщил он. — Я купил тебе билет. У меня только одна встреча в Вегасе, потом поездка по поводу телескопов на границе с Аризоной; а вечером поженимся в… да где угодно. Ты знала, что в Вегасе можно зарегистрировать брак в любом затрапезном отеле? Просто штамп поставить. Хотя штампов здесь не ставят. Просто выдают свидетельство.

— Слышала. Но думала, что это городская легенда. Шутка.

— Мне не до шуток. Сделаем дело, Юна? — он протянул ей руку для пожатия. — Договорились? Может получиться. Два занятых идиота, фанатика своего дела. Родится ребёнок — его так же нагрузим, вырастим третьего трудоголика. Видишь, я уже даже идею ребёнка не отрицаю, хотя она меня всегда отвращала. Если чувствуешь то же — надо завтра расписываться в Лас-Вегасе, это же очевидно.

— Я тоже сразу влюбилась в тебя. И тоже, в общем-то, не отрицаю идею детей… Но только если в далёкой перспективе. И не факт, что я не передумаю. Детей обещать не могу.

— Обещай себя, мне этого хватит.

— Мне конец, — застонала Юна, падая головой на стол.

— Это просто эмоции, Юна, а я по части дел. Ну так как? Я. Хочу. Что-то новое, — с расстановкой пояснил он. — А ты мне поможешь. Всегда считал брак свидетельством каких-то особенных чувств. Потому и не женился, что этих чувств не было. Грёбаный романтик, да?

Юна поняла, что от эмоционального потрясения потеряла голос, и просто вложила свою руку в его слегка шершавую, тёплую ладонь.

— Этот брак. Хочу ощущения полного обладания. Не только физически. По документам. Понимаешь? Тебе нравится такой долбанный перфекционизм?

— Я от тебя в восторге. Даже если это ненадолго.

Его лицо снова прояснилось, как тогда, когда он получил новую монету в свою коллекцию.

— Ты хочешь надолго? Мне это нравится.

…- Куда теперь хочешь? — тихо спросила Юна. — Это же легендарная «Плаза» из «Криминальной истории». Может быть, в казино?

Феликс притормозил и, стоя на ступеньку ниже, легонько поцеловал ее.

— Зачем мне в казино. Свой крупный выигрыш я только что оформил, — тут он потряс перед её лицом свидетельством о браке.

— Значит, в номер?

— М-мм, — невнятно промычал он. — Наверное. Хочу кое-что попробовать.

— Что же это?

— Я же сказал: всё новое. Например, секс в браке.

— Ты думаешь, он чем-то отличается?

— Посмотрим. Cобираюсь изучать.

В номере их ждал весёлый сюрприз: молодая пара соседей задорно занималась любовью. Кровать громко колотилась о стенку; в перерывах девушка что-то говорила любовнику по-испански самым будничным тоном. Один раз ровно сказала «oh my god»; при этом мужчина работал молча и добросовестно. Обычно задумчивое лицо Феликса снова осветилось улыбкой:

— Похоже, она не очень-то довольна.

— Вдруг они тоже молодожёны, — предположила Юна. — Сегодня утром я встретила в лифте приятную мексиканку, словоохотливо нам всем пояснившую, что она приехала сюда с бойфрендом на выходные и никак не ожидала, что он сделает предложение. Похоже, это здесь не редкость.

— Раз не редкость, мы займёмся тем же. Только придумаем что-то поэлегантнее, — не переставая улыбаться, он вытащил с полки её футболку из полиэстера с длинными рукавами.

— Это из «Юникло» в Санта-Монике, — с готовностью отозвалась девушка.

— Нет, она, я вижу… — он повертел вещь в руках. — Как пахнет хорошо. Так, дай-ка… Должна хорошо тянуться. Ух ты, и правда. Можно её использовать как фиксатор?

— Фиксатор?

— Ну, ручки твои у изголовья зафиксировать? Они тебя закрывают и твою красоту мешают рассматривать. Не захочешь растянуть новую футболку — поменьше дергаться будешь. Соглашайся, Юночка. Она тонкая и прочная. То, что нужно.

— Если так любишь меня привязывать — почему не прихватил что-нибудь вроде… ну… верёвки какой-нибудь?

— Буду я ещё верёвку с собой возить, ну ты что. А здесь ткань держит мягко и крепко. Зря, что ли, в Санта-Монику ездила за покупками?

— Надо будет тебя привязать как-нибудь, — с беспокойством предложила Юна.

— Привязывай, я не против. Только эту твою кофточку я вмиг порву.

— Ты мог бы и подыграть, не пытаться высвободиться.