Я не вижу твоего лица

Я весело болтала с ребятами, рассказывала о своих студенческих годах, они мне о своих. Обсуждали общежития, стипендию, трудности поиска работы. Наташа посоветовала мне несколько книг, которые можно было получить в местной библиотеке для незрячих, я ей тоже рассказала о прочитанных мною романах. Дурное предчувствие спряталось, затаилось, съёжилось  под натиском новых впечатлений. Да и что на меня нашло? Подумаешь, красотка-брюнетка болтает без умолку с Давидом, словно всех нас вовсе не существует. И с чего я, собственно, взяла, что она красотка. Лица я не вижу, очертания фигуры тоже вырисовываются слабо. Может, эта колонча и вовсе страшна, как смерть. Ты ревнуешь, Алёнка, как последняя дура. Успокойся, в такой чудесный денёк, с такими прекрасными собеседниками, под шашлык да под такое пиво, просто грех изводиться ненужными сомнениями.

- А теперь к делу! – объявил Давид, и за столом воцарилась тишина.

От волнения задёргалось веко и онемел язык. Ведь одно дело читать стихи Давиду, другое же – незнакомым людям. А вдруг засмеют? Вдруг осудят?

- Мы уже с вами говорили о том, что нам нужна своя концепция, как у «Короля и шута», как у «Сектор газа». 

- Действительно, - подхватил рыжий Геннадий. – Петь что-то расплывчатое о борьбе, философствовать на тему жизненного пути, во-первых – скучно, а во-вторых – всем надоело. Нужна какая-то фишка. Песню про Остапа все любят, заказывают.

- Значит, нужно писать в этом направлении, - вступила в разговор Наташа. – Литературные персонажи и события, по-моему, замечательная тема.

Я подивилась тому, насколько в этой компании людей всё ровно и слажено происходит. Словно они функционируют, как единое целое, подхватывая на лету мысль другого. И мне до мурашек, до безумия захотелось стать частью этой команды, быть с ними, быть одной из них. Только бы всё получилось!

- По тому, я и решил вас познакомить с Алёной.  Если мы хотим выйти на более высокий уровень, то нам нужны хорошие тексты, со смыслом, но простые и понятные людям.

- А мы-то думали, что ты нас хочешь на свадьбу пригласить, - притворно вздохнул Антон.

- Приглашу, конечно, - успокоил его Давид. – Что за свадьба без «Псов»?

Псы радостно завыли. О! Как же мне хотелось так же завыть, подняв голову вверх, но я не решилась. В свою команду меня ещё никто не приглашал.

- Пусть для начала прочтёт что-нибудь, - изрекла Аида так, словно ей только что предложили съесть дохлую крысу.

- А наша Аидуся злиться, - дурашливо протянул рыжий. – Сама хочет песни писать, запутанные, сумбурные, но с глубоким смыслом.

- Ага, вот благодаря кому Остап Бендер резвиться в облаках, - с мрачным удовлетворением отметила я, разумеется, мысленно. – Тоже мне, великий поэт!

- Не забывайся! – отрезала брюнетка. – Думай, с кем говоришь, сопляк!

Аида и впрямь нервничала, она прямо-таки исходила недовольством. И каким-то шестым чувством я ощущала её неприязнь ко мне. Неприязнь, граничащую с отвращением и призрением. 

И шашлык, и пиво, и погожий денёк потеряли свою прелесть. Я только что заметила, насколько далеко сижу от Давида, и насколько близко сидит к нему она. Режет хлеб, подносит то соль, то перец, меняет тарелки. Чёрт! За весёлым увлекательным разговором с ребятами, я и не заметила, как высокомерная брюнетка взяла на себя роль хозяйки. А ведь блюдо с мясом принесла в беседку тоже не я, а она. Вместо того, чтобы помогать Давиду, я пила пиво и болтала. Вот так, ляжет она с моим мужчиной в постель, а я – дура и  не замечу.

- Прочти что-нибудь, - попросил Давид.

Аида снисходительно хмыкнула, словно сомневаясь в моих способностях.

- Это новое, - предупредила я. – Написала три дня назад. 

Я поймала себя на том, что хочу утереть нос этой высокомерной дамочке, шокировать, заставить подавиться собственными усмешками.

Сжав в пальцах салфетку, словно это могло помочь справится с волнением, я начала читать: