Я отведу тебя в место силы...

Айсулу остановилась, не решаясь повернуть голову и посмотреть на него, и услышала:

- Можно мне попробовать? – и не глядя протянула ему инструмент.

Чимин принял топшуур, некоторое время рассматривал орнамент на плоской части корпуса, а потом аккуратно провел пальцем по струнам и вздохнул:

- Гитара. Я пробовал играть только на гитаре…

И только после этих слов она решилась повернуть голову и встретилась с его взглядом, и утонула в нем. Парень уже не улыбался, лицо его было серьезным, губы чуть приоткрыты. Она замерла, не в силах разорвать ту незримую нить, что протянулась сейчас между их глазами, и как зачарованная наблюдала за тем, как он наклоняется к ней, словно притягиваемый невидимым магнитом, как его лицо становится все ближе и ближе. И лишь в самый последний момент отпрянула, вскочила на ноги и, вырвав из рук корейца инструмент, со всех ног помчалась в аил. Влетев внутрь, прислонилась спиной к двери и, прижав топшуур к груди, шумно выдохнула. Сердце колотилось где-то в горле, воздуха не хватало, и она судорожно ловила его открытым ртом.

Зашевелилась на своей лежанке мать, потом раздался ее сонный голос:

- Айсулу, это ты?..

Девушка на миг задержала дыхание и потом негромко ответила, стараясь, чтобы голос звучал спокойно:

- Я, мама. Спи!

Потом разулась, на цыпочках прошла к своему месту, повесив по пути инструмент, скинула платье и, переодевшись в мягкую сорочку, юркнула под одеяло и затихла, восстанавливая сбившееся дыхание. «Господи, что со мной происходит? Этот человек… Что с ним не так? Нет, что СО МНОЙ не так?!» Она крепко зажмурилась, но под веками стояло лицо Чимина. Такое, как несколько минут назад – эти губы и глаза, захватившие ее в плен, лишающие воли и способности размышлять здраво. «Нет! Нет-нет-нет!» - неизвестно кому ответила она и затрясла головой, стараясь освободиться от этого навязчивого видения. И попыталась вообще ни о чем не думать… Попытки с пятнадцатой это ей, наконец, удалось, и девушка забылась сном – просто провалилась в черный омут без дна и света.

Чимин

Девушка выхватила топшуур из его рук и, как горная серна, унеслась в аил, хлестнув его длинной толстой косой. А парень так и остался сидеть на колодезной скамейке, ошеломленный тем, что чуть было не сделал. Он чуть было не поцеловал эту девушку, которую знал всего несколько дней. «Да что с тобой такое, бро? - мысленно вопросил он.- И что такого в ней, что ты, как заколдованный, следишь за ней глазами и мечтаешь обнять ее и прижаться к розовым губам в долгом поцелуе? Вот же чёрт!» И он ударил кулаком по дереву скамейки. Его неудержимо тянуло к этой девушке. Тянуло, скорее всего, потому, что она была абсолютно не похожа на всех, кого он встречал в своей жизни. Она не жеманничала, не хотела казаться лучше, чем есть, не старалась понравиться ему.

Да что там! – Она вообще не слышала о нем – знаменитости по имени Пак Чимин. Имени, которое знали миллиарды людей на земле, которые восхищались им, его внешностью, его голосом и его танцами. Как она ответила младшей сестре при их первой встрече: «Не слышала». Она просто никогда НЕ СЛЫШАЛА о нем, о его братьях, об их группе. И это было странно, непривычно. И даже как-то задевало его самолюбие. За эти годы парень привык к восхищению, даже к обожанию. Привык к тому, что его, как и других мемберов, узнают всюду, где бы они ни показывались.

Но эта девушка жила в своем, не доступном его пониманию мире, в котором существовали она, ее близкие, ее музыка и ее картины. Звезды же по имени Пак Чимин в ее вселенной еще несколько дней назад попросту не было.

Эмоции требовали выхода. И мужчина знал, что нужно сделать, чтобы успокоиться. Кендо – вот что ему было сейчас нужно. Кэндо. Не только техника фехтования мечом, но и искусство воспитания и развития духа воина – сильного духа, тела и ума. Уходящее своими корнями в старые японские школы фехтования на бамбуковых мечах, кэндо не требовало больших мышц. Не имело значения, низкий ты или высокий, маленький или большой. Размер не важен. Важно только стремление к самосовершенствованию и искренности.

Чимин в юности много лет постигал это искусство фехтования японских самураев и знал: тренировка с бамбуковым мечом-синаем приведет его в состояние сосредоточенности и вернет ему спокойствие.

Молодой человек огляделся по сторонам и заметил прислоненную к стене дома круглую деревянную палку. Что это было изначально, Чимин не знал, но для его тренировки подходило как нельзя лучше. Взяв палку в руки, он вышел на просторную поляну, покрытую низкой густой травой, и занял исходную позицию. Закрыв глаза, прислушался к себе, настраивая разум на нужную частоту. А потом начался молниеносный «бой с тенью».

Он двигался легко, стремительно, вспоминая всё, чем занимался много лет назад, пока тело не начало привычно реагировать, а руки наносили рубящие и колющие атакующие удары. Он представлял, как рубит воображаемого противника по голове, по туловищу, по запястьям. А потом колет в область горла.