Я (почти) в порядке

Талли и Джудит сидели на диване, Эмметт в кухне заканчивал приготовление завтрака. К яйцам он пожарил бекона, сложил дольки апельсина в чашу, замесил тесто и испек восемь лепешек.

– Ух ты, ну и шуточки! Ты посмотри, – садясь к столу, сказала Джудит. Эмметт распределил еду по тарелкам, поставил перевернутую глазунью Джудит и все остальное напротив ее стула. Рядом поставил тарелку с яичницей-болтуньей Талли и остальными компонентами ее завтрака, а сам сел напротив, готовый подхватить то, что скажет Талли о нем и том, что он здесь делает.

– Эмметт потрясающе готовит. Правда. Вчера он приготовил стейки, и вкуснее ужина я в жизни не ела. Я до сих пор под впечатлением, – сказала Талли.

– Прекрасно! А что вас привело в Луисвилл? – спросила Джудит.

– Талли Кларк, – скривив губы в полуулыбке, сказал Эмметт. Он знал, что Талли это оценит.

– Ах, как это мило, – заметила Джудит.

Талли вся светилась, управляясь с завтраком.

– Она добрейший человек из всех, с кем мне довелось встретиться в жизни. Я говорю искренне, – сказал он.

– Она хорошая девочка. Я ею очень горжусь, – сказала Джудит.

– Представляю себе, – согласился Эмметт.

– Как давно вы встречаетесь?

– Мама… Я тебе потом все расскажу. Давай наслаждаться завтраком, – сказала Талли.

– Ну вы молодой и красивый… как раз то, что нужно Талли. Да и какой женщине не пригодился бы такой, как вы! – смеясь и грозя ему пальцем, сказала Джудит.

Эмметт улыбнулся и поблагодарил ее.

– Мама, перестань.

– Тссс, – сказала Джудит.

(На Джудит полосатая водолазка и небольшие серьги-кольца. На среднем пальце правой руки кольцо с жемчугом. У Джудит и Талли одинаковые носы, одинаковые рты. Джудит часто касается Талли, гладит ее, будто нежное молодое животное – по волосам, по руке, по щеке.)

Джудит все говорила и говорила. Рассказала Эммету, как бросила курить и решила, что лишилась части самой себя. Она была так зависима от никотиновой жвачки, что размышляла, не начать ли опять курить. Она рассказывала истории из детства Талли, какой от природы способной, доброй и любознательной она была, как она глотала книги. Запретить ей читать было единственным способом наказать ее. Она думала, что Талли станет писателем или библиотекарем. Джудит рассказала, что когда Талли в детстве собиралась на улицу по вечерам, она говорила: «Прощайте! Я лечу на Луну!»

Она хвасталась братом Талли, Лионелом, рассказала, как он заработал кучу денег, став финансистом, что она так и не разобралась, как это все работало, но он крутил деньги, принадлежавшие другим, и в конце концов тоже зарабатывал. Лионел постоянно езди из Луисвилла в Нью-Йорк-Сити, и, хотя у Лионела с женой работала няня, иногда Джудит приходилось сидеть с внуком, Ривером. А Ривер по-прежнему был таким подарком судьбы для их семьи, особенно после стольких лет безуспешных попыток Талли забеременеть.

Эмметт следил за лицом Талли, оно таяло, будто мороженое.

– Бесспорно, она одна из самых сильных женщин среди тех, кого я знаю, – глядя Талли в глаза, сказал Эмметт.

– Да, так и есть. – Джудит согласно кивнула и доела лепешку. – Еще она умеет сделать так, чтобы каждый почувствовал себя особенным человеком. Ей всегда это удавалось.

– Ничего более правдивого я сегодня еще не слышал. И… да, мы с нетерпением ждем сегодняшней мегавечеринки, – сказал Эмметт и заметил, как Талли с облегчением опустила глаза, радуясь смене темы.

– А Талли сказала вам, что я туда хожу каждые два года? – спросила Джудит.

– Нет, этого я не знал, – сказал он.

Джудит продолжала говорить. Она объяснила, что она и отец Талли, Гас, чередовали свои появления на вечеринках у Лионела, чтобы тому не пришлось волноваться о том, что они рассорятся. Она не ладила ни с Гасом, ни с мачехой Талли. Недавно она рассталась с мужчиной, с которым встречалась три года. Талли вставила, что она его хорошо узнала и полюбила и сейчас уже соскучилась по нему. Джудит рассказала пару историй о том, как Талли в прошлом не нравились ее бойфренды, особенно когда они оказывались негодяями. Она сказала, что Талли Бог наделил талантом чувствовать людей и их энергетику.

Пока она говорила, они успели покончить с завтраком, и Талли удавалось лишь иногда вмешиваться, чтобы Джудит не слишком вдавалась в детали семейных и разводных переживаниях. Когда она заговорила о том, как Джоэл их всех обвел вокруг пальца, Талли вообще пришлось ее остановить.

– Мама, давай поговорим о чем-нибудь еще, – предложила она.

– Хорошо. Ну, короче, меня не будет сегодня у сына на вечеринке в честь Хеллоуина. Вместо этого буду резаться в карты с приятельницами по вязанию, – закончила Джудит.

– Талли сказала, что сама связала все эти одеяла, которые лежат на диване. Уверен, что у нее были лучшие учителя, – сказал Эмметт.

Джудит улыбнулась и поблагодарила его за доброту.

* * *