Я подарю тебе меч (СИ)

Тучи рассеялись. Небо еще не вполне расчистилось, но с каждым часом все больше наливалось голубизной в неярком свете зимнего солнца. Стена сияла, башни Черного замка резко выделялись на ее подножии. И так же ясно было видно группу людей, направлявшуюся прямо навстречу королевскому войску. Группа была пестрой: черные пятна плащей дозорных перемежались бесцветно-серыми потрепанными шкурами, в которые были одеты одичалые. При виде них гвардейцы напряглись, некоторые даже схватились за мечи, но Нед знаком велел им убрать оружие. Королевское войско смотрелось теперь не менее разношерстно, особенно после того, как к ним присоединились великаны. Они ехали чуть поодаль, поскольку лошади северян, да и некоторые всадники тоже, пугливо косились на них и их огромных шерстистых мамонтов. То, что в ночной тьме казалось кошмарным сном, при свете дня стало ожившей легендой. Нед сам не до конца мог поверить в то, что видит этих сказочных существ наяву, хотя и поговорил с их предводителем, которого называли Мегом Могучим, при посредстве сестры, переводившей с их гортанного отрывистого языка. От лица всего своего народа старый великан пообещал жить в мире с северянами, а Нед, в свою очередь, заверил, что сделает все возможное, чтобы и великаны, и люди, пришедшие из-за Стены, смогли обрести на Севере второй дом. Он подумал предложить им остаться в Даре — эти земли давно опустели из-за набегов одичалых, и было бы только справедливо, если бы теперь именно они и стали бы их снова возделывать. Кроме того, неприязнь северян и одичалых имела очень глубокие корни и могла заставить забыть так недавно принесенные клятвы, а Нед стремился избежать конфликтов на своих землях. Но Дар принадлежал Ночному Дозору, и этот вопрос следовало обсудить с новым лордом-командующим. «Интересно, — подумалось Неду, — его уже выбрали? И кто это может быть, если сир Деннис Маллистер мертв? Коттер Пайк? Или…»

Из размышлений его вывела подъехавшая ближе сестра. Глядя на ее побледневшее осунувшееся лицо, Нед испытал беспокойство — кошмары прошедшей ночи совсем не подходили беременной женщине, но Лианна держалась в седле по-прежнему прямо. Сначала, увидев ее по окончании битвы, Нед рассердился было, что она нарушила его распоряжение оставаться в лагере, но, положа руку на сердце, он не мог бы сказать, удалось бы войску остановить мертвецов прежде, чем те добрались бы до ворот Черного замка, если бы не неожиданное вмешательство приведенных Лианной великанов. Алин доложил ему обо всех предшествующих событиях и добавил, что они все сражались вокруг «м’леди» плечом к плечу, так что никакой упырь и близко бы не подобрался. Нед кивком головы показал, что не держит на своего гвардейца зла. Он прекрасно знал, что его сестра всегда поступает по-своему. Но в этот раз она и вправду старалась быть осторожнее, и не только из-за ребенка, которого носила, но и притороченной к седлу корзинки, в которой попискивали лютоволчата.

Гвардейцы пропустили Лианну с почтительным поклоном. Нед краем уха слышал их разговоры, окружавшие ее образ таинственным ореолом избранницы старых богов — то, что она склонила великанов прийти на помощь, еще больше этот образ усилило. И одичалые относились к ней с уважением — часть пути она проехала с ними, а в седле позади нее сидела одичалая девочка, прибившаяся к ней еще в оставленном войском лагере. Потом она разговаривала о чем-то с оборотнем Ореллом, и, когда после подъехала к Неду, он увидел, что лицо ее расцвело от счастья.

— Там Бенджен и Джон, — сказала она сразу, и Нед почувствовал, как радость, струящаяся из ее глаз, наполняет и его сердце.

— Я рад, — сказал он просто и прибавил: — Поедем быстрее. Вижу, ты хочешь обнять своего сына как можно скорее.

Она кивнула, взволнованно прикусив нижнюю губу. Нед приказал войску ускорить шаг. Расстояние быстро сокращалось, хотя, насколько Нед уже мог видеть, в приближающейся группе людей только один человек был верхом на лошади. Сначала Нед решил, что это Бенджен, но по мере того, как они подходили все ближе, стало ясно видно, что Бенджен идет пешком рядом с лошадью. А верхом ехал юноша, очень похожий на него, как и на самого Неда, одетый в плащ из овечьих шкур, как у одичалых. Нед помнил его лицо, увиденное в краткий миг встречи в Винтерфелле, но теперь оно казалось повзрослевшим, более строгим и суровым.

Когда между войском Неда и отрядом, возглавляемым его братом и племянником, осталось не больше ста шагов, Нед приказал своим людям остановиться, а сам медленно поехал навстречу. Лианна ехала рядом с ним. Он почти ожидал, что она сейчас бросится вперед, чтобы кинуться на шею сыну, но, хотя она и не сводила с сына глаз, лишь напряженные плечи и пальцы, сжимавшие поводья так, что побелели костяшки, выдавали ее волнение. «Она хочет, чтобы я приветствовал его как короля», — догадался Нед. Но он пока не был готов к этому. Мальчик его крови, это верно, как и от крови королей-драконов, но одна кровь еще не делает короля — королем. Тем более, хорошим королем.