Я подарю тебе меч (СИ)

— Думается мне иногда, — вздохнула Астрид, лицо ее стало необычно печальным, и резко обозначились морщинки вокруг глаз, — что лучше бы им стал кто-нибудь другой. Загордится еще старый хрыч, заважничает, девки на ём будут виснуть гроздьями, как яблоки на яблоне в урожайный год, и вся добыча на них уходить будет. А потом еще полезет в битву, как герой какой, первым, и голову там сложит.

— Но если он проиграет в схватке…

— То умрет, — жестко сказала Астрид. — И так плохо, и сяк — не очень-то хорошо. Так что лучше уж пусть побеждает. Живой мужчина лучше мертвого, — это была ее любимая присказка.

Лианна кивнула. Она не заблуждалась насчет отношения Тормунда к поклонщикам – тех, кто не был способен сам за себя постоять, он и за людей не считал, но никого лучше из вождей она не знала. «И так и сяк плохо», — повторяла она про себя, идя за Астрид к месту, где в поединках вожди решали, кто из них достоин быть Королем-за-Стеной.

Толпа вокруг собралась большая. Астрид прокладывала себе дорогу пинками и ругательствами. Перед Лианной, рядом с которой трусила Серая Звезда, достигавшая головой своей хозяйке почти до плеч, люди расступались сами.

Только что кончилась очередная схватка. Девин Шкуродел размахивал окованной бронзовыми пластинами дубиной, уже изрядно запачканной кровью, бил себя кулаком в грудь и вопил, сколько вольный народ захватит богатых земель и добычи, если выберет его королем. Лианна с грустью подумала, что никто уже не ведет речи о спасении от Иных, а ведь именно те страшные известия и побудили собраться здесь представителей многих селений. Возможно, об этом просто было страшно вспоминать. От женщины, пришедшей откуда-то из-за Оленьего Рога, Лианна услышала еще об одном случае нападения упырей, окончившимся крупным пожаром: защищаясь, жители деревни сожгли свои же хижины. Но такие истории рассказывались шепотом. Об Иных вообще старались не говорить громко. А во всеуслышание мечтали о великих подвигах, горах золота и изобильной пище.

Вот и Девин, пока с площадки уносили тело его незадачливого противника — насколько Лианна могла различить лицо под кровавой коркой, образовавшейся из рваной раны на голове, он был ей незнаком — хвастался своим богатством и предлагал всем, кто его поддержит, тюленьи шкуры и россыпь крупного янтаря. Его слушали с интересом, подходили, оценивали меха, а парни из его отряда в паузах между выкриками били древками своих копий о землю.

В первом ряду зрителей стояли вожди, намеревающиеся бросить вызов победителю. Лианна кивнула Хаггону — старый охотник не участвовал в поединках, но наблюдал за бойцами, ведь сама идея выборов короля принадлежала ему. Потом выцепила взглядом Тормунда, обгладывавшего куриную ногу. Когда Девин, закончив перечисление своих достоинств, выкрикнул:

— Вам не найти лучшего короля, чем я! — Тормунд отбросил кость, вытер ручищу о бороду и шагнул вперед. Но его опередили.

— Я буду лучшим королем.

В центр площадки вышел мужчина в черном плаще, и изумленная Лианна узнала в нем Манса.

2.

— Ворона! — Девин скривился. — Мерзкая птица, умеющая только каркать и нападать стаей на одного. Здесь сражаются вольные люди, мужчины и герои. Убирайся, пока я не пообрывал твои поганые перья!

— Мое имя — Манс, и теперь я — свободный человек. — Стройный и гибкий, Манс был на полголовы ниже, но стоял он перед тяжеловесным широкоплечим Девином совершенно спокойно, и насмешливо улыбался. — И я буду лучшим королем для вольного народа, чем ты, Шкуродел, и готов доказать это. Или ты боишься?

Девин смачно сплюнул.

— Не родилась еще та ворона, которой испугается Девин Шкуродел! — взревел он. — Я ощипаю тебя, если тебе так этого хочется. Но вольный народ собрался здесь, чтобы поглядеть на схватку достойных: вождей, способных наполнить их дома добычей. А что ты им предложишь, перелетная ворона? Может, свой драный черный плащ? — он расхохотался, и в толпе вслед за ним тоже засмеялись.

Манса это не обескуражило. Он громко произнес, перекрывая общее веселье:

— Вольному народу я предлагаю победу.

Смешки прекратились. Лианна видела, что ему удалось заинтересовать людей. Сама она была в полной растерянности. Не зная, ни как Манс здесь появился, ни что было у него на уме, когда он выкрикнул себя в короли, и не имея возможности спросить, она могла только смотреть во все глаза на события, разворачивавшиеся со скоростью несущегося с горы потока.

— Старый знакомец. — Тормунд разглядывал Манса оценивающе, но в драку пока лезть не спешил. — Зря я тебя тогда не прибил. Или не зря? Почему ты так уверен, что именно ты приведешь нас к победе?

Манс повернулся к нему.

— Потому что я был вороной, — он широко, уверенно улыбнулся. Скользнул взглядом по ряду лиц, увидел Лианну и наклонил голову в приветствии. Она вспыхнула, чувствуя, как часть общего внимания на мгновение переключилась на нее, и прижала руку к груди, стремясь унять вдруг сильно забившееся сердце. Манс тем временем продолжил: