Я предупреждал о войне Сталина. Записки военного разведчика

Утром, в 10.00, я уже был в кабинете зам. начальника Академии им. Фрунзе генерал-лейтенанта Сеньямина. Мы хорошо знали друг друга еще по Академии Генштаба. Он окончил ее годом раньше. «Ну, Василий Андреевич, знаешь, почему тебя вызвали к нам? При Академии создаются курсы усовершенствования командиров дивизии (к. д.), и ты будешь на этих курсах изучать опыт войны, а потом получишь назначение. На курсах будет учиться около 200 человек. Эта учебная группа будет сформирована из генералов, бывших в плену. Ты включен в эту группу. Думаю, что это правильно. Тебе трудно будет преподавать тактику, не зная опыта войны». — «Хорошо, — говорю, — когда и куда явиться?»— «Сейчас пойдешь к начальнику курсов и там все узнаешь».

Явился к начальнику курсов и на следующий день утром в 9.00 прибыл на занятия. В этой учебной группе были собраны все генералы, бывшие в плену и восстановленные в армии. Старшим группы был генерал Зайцев, слушатели — генералы Мельников, Романов и другие. Пришлось вторично в течение года кончать Академию им. Фрунзе. Нужно сказать, что Академия им. Фрунзе дала нам хорошие знания по истории Великой Отечественной войны, мы изучали все военные операции и на их примере изучали военное искусство и стратегию. Учебные программы предусматривали изучение общей тактики, службы штабов, основы марксизма-ленинизма. Изучались артиллерийские, бронетанковые и механизированные войска, Военно-воздушные силы, связь, инженерные войска, оружие и тактика мелких подразделений. Все это уже было опробировано войной, являлось сокровищницей военного искусства и сомнения не вызывало. Мы старательно изучали все новое, ранее нам не известное.

Но был у нас еще и курс истории Великой Отечественной войны. И здесь у меня и у многих других слушателей закралось сомнение в правдивости изложения событий и их оценки. В основу изучения этого курса была положена книга Сталина «Об Отечественной войне Советского Союза», в которой много было противоречивых моментов и полная фальсификация событий. Весь учебный процесс был подчинен роли Сталина в Великой Отечественной войне, его полководческому гению. Оказалось, что все новое в тактике и стратегии — это полководческое творчество Сталина. Вся история войны изучалась как «десять сталинских ударов». Ничего не говорилось о других полководцах и решающей роли народа в одержанной победе. Даже наш вынужденный отход и поражение в начале войны объяснялись так. Оказывается, внезапный удар немцев был закономерен и неизбежен потому, что фашистская Германия являлась агрессивной страной и всегда была готовой к нападению, а мы были мирной страной и посему неготовой к отражению этого нападения. Следовательно, все было закономерно, и вины за поражение в 1941 году за правительством не было. Мало того, политика Сталина представлялась «гениальным маневром», по примеру Кутузова в 1812 году, по заманиванию противника. По этому вопросу в Академии возникла негласная дискуссия. И преподаватель истории полковник Разин задал Сталину вопрос о причинах поражения в 1941 году. После этого последовал красноречивый ответ Сталина в печати, в котором он подводит теоретическую базу с целью снять с себя вину за поражение в 1941 году. Для этого он привлекает себе на помощь Кутузова, пытаясь представить поражение нашей армии как бы сознательным, как планомерный отход с целью завлечь более сильного противника в глубь страны для решительного его разгрома. Отсюда родилось «Сталинское учение об активной обороне». Бедный полковник Разин не рад был, что задал этот вопрос. После этого он исчез из Академии неизвестно куда. Убедились мы в фальсификации истории Великой Отечественной войны в особенности тогда, когда изучали начальный период войны, который вынесли на своих плечах. Выходит на кафедру этакий подтянутый стройный полковник и указкой на схемах показывает, как развивались операции на Западном и Юго-Западном фронтах. Скупо обрисовывает ход боевых действий и заключает: «Итак, немецко-фашистской армии не удалось разгромить в начале войны ни одного крупного соединения».

Сидим мы рядом с генералом Мельниковым и толкаем друг друга локтями: «Слышь, не удалось нас окружить! Как же ты в плен попал? Ты, начальник разведывательного отдела 6-й и 12-й армий? Да что там 6-я и 12-я армии, а вот куда исчез весь Юго-Западный фронт? 5-я, 21-я, 26-я, 37-я, 38-я и 40-я армии, штаб фронта вместе с командующим, начальником штаба фронта и Военным советом?» — спрашивает Мельников. — «А ты, — говорю, — задай этот вопрос лектору». — «Тогда я в два счета вылечу из Академии. Давай лучше не будем испытывать судьбу».