Я предупреждал о войне Сталина. Записки военного разведчика

К Голикову сразу я, конечно, не попал. Меня водили из кабинета в кабинет этого огромного аппарата, и везде мне задавали один и тот же вопрос: где ваш послужной список? Мы не можем решать вопрос по списку, составленному со слов! Его приходится все время уточнять, разыскивать в архиве документы, приказы. Да разве мы можем это быстро сделать? На это же требуются годы! А нам приказано быстро заготовить на вас материал на государственную комиссию на предмет восстановления вас в армии! Что делать?

Ну что я мог на это ответить? «За хранение своего послужного описка я не отвечаю. Для меня это секретный документ. Он хранится у вас, и вы за него в ответе. Я достоверно знаю, что три экземпляра моего послужного списка остались в Москве. На фронт мой послужной список еще не успел поступить. Куда они делись — вам виднее». — «Ну вот что, пока мы будем разыскивать ваш послужной список, вот вам направление на прохождение медицинской комиссии в госпитале. Нужно определить годность к несению воинской службы».

Взял я направление и поехал в госпиталь. И вот начал я и здесь ходить из кабинета в кабинет. В случае какой заминки насчет здоровья я упрашивал врачей считать меня годным и откровенно говорил, что пережил фашистский плен и теперь хочу восстановиться в армии. Врачи шли мне навстречу, уверенно писали «годен» и желали мне удачи. Привез я в Управление кадров заключение медицинской комиссии, все удивились: «Как это так? Пережить фашистский плен и остаться здоровым?» Пожали плечами, на новый пересмотр не направили и приказали ждать нового вызова. Уезжая из Управления кадров, я случайно встретил в коридоре полковника Голденкова. Этот человек сыграл в моей жизни огромную роль. Благодаря именно ему я был восстановлен в армии. И считаю долгом сказать о нем несколько слов.

В 1934 году, после окончания Академии им. Фрунзе, я прибыл на место новой службы в 33-ю стрелковую бригаду 7-го механизированного корпуса, которым тогда командовал Бакши. Штаб бригады располагался в Старом Петергофе. Работал я на должности начальника 5-го отдела. Тов. Голденков работал в 1-м отделе. На работе мы с ним подружились. Позднее моя служба сложилась по-другому. Я уехал из Петергофа, но дружеские отношения у нас сохранились. И вот неожиданная встреча. Он уже стал полковником, а я остался в старом звании. Рассказал я ему кратко о пережитом и о пропавшем послужном списке. А он сказал, что окончил Академию им. Фрунзе и направлен сюда в Управление кадров. Голденков обещал мне помочь и найти мой послужной список.

«У нас валяется уже гора послужных списков погибших, и мы не успели их сжечь, — сказал он. — Заставлю все свое отделение рыться в этой горе и сам буду искать. Какого он цвета — красный или серый?» — «Красный, — говорю, — очень культурно оформлен». — «Поезжай домой и звони мне каждую среду от 14.00 до 15.00 часов».

Прошло две недели, я звонил почти через день и получал неизменный ответ: пока нет.

Ну вот однажды, в конце второй недели, на мой звонок Голденков отвечает: «Поздравляю, приезжай! Я выписал тебе пропуск». Мчусь в Управление кадров. С нетерпением ожидаю пропуск. «Влетаю» к полковнику Голденкову в кабинет. «Ну вот твой послужной список! Две недели рылись в бумажном хламе, пока не нашли. Еще день-два — и его бы сожгли». Беру дрожащими руками красивую, новенькую красную тетрадь, держу ее, как эликсир жизни. Список был изготовлен еще в Академии Генштаба в 1939 году и вдруг брошен в бумажный хлам для сожжения. «Как же так, — думаю, — ведь за каждым послужным списком — человеческая судьба?»

«Зачем сжигать послужные списки, — говорю я Голденкову. — Ведь кроме меня могут объявиться еще и другие офицеры? Ведь без послужных списков вообще жизнь пропала. В армии не восстановить, и пенсия пропала. Ведь для получения пенсии нужно документально доказать каждый месяц службы в Армии. Зачем же так обижать людей? Допустим, что человек погиб. Но ведь у него может быть семья, дети? Как же без послужного списка выхлопотать пенсию на детей?» — «Все это верно, — говорит Голденков. — Но мы руководствуемся приказом. Начальник Управления кадров Голиков приказал уничтожить послужные списки всех погибших. Ты ведь тоже числишься убитым».

Позднее я узнал, что у нас до сего времени хранятся послужные списки офицерского состава еще старой царской армии. А генерал Голиков хотел уничтожить послужные списки офицеров Советской армии. Здесь он проявил такое же невежество в понимании дела, как и в Разведупре. Я посоветовал Голденкову сохранить послужные списки, чего бы это ни стоило. Он со мной согласился. Затем мы дополнили мой послужной список до момента демобилизации из армии. И вдруг Голденков мне сказал, что демобилизован я из армии неправильно. Есть Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР, в котором написано: запрещается увольнять из армии офицеров, имеющих высшее военное или техническое образование. «В общем, будем ходатайствовать об отмене приказа о демобилизации, — сказал Голденков, — можешь надеяться на восстановление в армии. А сейчас иди домой и жди вызова».