Я принес вам огонь!

Оставалось лишь встретить свою Судьбу! В надежде на священных ли предков, всесильных богов или духов реки, следовало собрать все свое мужество. Мужественных — своенравная Шая[73], бывало, что щадила. И в своей неподвижной готовности, он сам стал походить на кусок скалы…

Вне всякого сомнения — это был потомок прежних хозяев Эйдинарда. Хотя прошедшие две тысячи лет мало что сохранили в нем от тех — давних — беглецов с благодатных берегов Рихаса.

Разве что чуть желтоватый оттенок кожи, чуть более широкий нос или карие глаза?

Но последнего «добра» — и среди фризов хватало. Так что в остальном Рыжий Койва[74] — пошел в свою фризскую бабку.

Рыжими, конечно, бывали и канаанеи, пусть и не так часто. Да только тамошние купцы-мореходы редко удавались ростом. Поэтому стоило только глянуть на его рыжую шевелюру, широкие плечи и немалый рост… может еще переодеть самую малость, и даже опытный взгляд где-нибудь на улицах Нойхофа, Линкебанка или священной Бувайи, вряд ли посчитал бы гребца чужаком…

В эти, возможно последние мгновения, он ни о чем не жалел. Смерть в его долгой жизни всегда была рядом. Встретить ее в столь достойном возрасте — то был не самый злой удел для мужа.

* * *

Стрельбище на северо-западном склоне Виндфанского холма. Полдень — следующего дня

(24 июля)

Пространство между крепостью и постоянно достраивающимся портом соединяли две «нитки» укреплений. Правда, пока только временных. Несрочное каменно-бетонное строительство в этом месте отложили на будущее, а для того, чтобы подстраховаться от случайностей, обошлись куда более быстрым и недорогим способом.

На скорую руку сверху вниз по склону холма прорыли неглубокий ров (скорее — канаву) примерно метровой глубины. Землю — утрамбовали в виде небольшого вала вдоль нее же, и укрепили все это 3-метровым частоколом. С помостами и наклонным навесом от стрел и дождя. Правда, план обороны крепости не предусматривал серьезной драки за этот участок.

В случае если бы пришел «настоящий» враг, защитники должны были для виду посопротивляться и отступить, оставив нападающим возможность бродить под перекрестным обстрелом из порта и крепости. Из-за этого возведение каких-нибудь капитальных построек здесь было запрещено. Право на существование получали только те сооружения, что можно было легко и безопасно для себя сжечь.

Но, конечно же, глупо было оставить неиспользованными почти три гектара сравнительно защищенного пространства. Вместе с мастерами, их семьями, рабочими, слугами и охраной, в Виндфане сейчас отиралось больше тысячи человек только постоянного населения. Плюс — перманентное[75] строительство и так же непрерывно растущее производство. Поэтому всегда стоял вопрос, что и куда «приткнуть».

В итоге на этой части виндфанского холма устроили, например, загоны для скота.

Овец, коз, телят и прочей живности — ежемесячно на убой пригоняли не меньше сотни голов. Чтобы не растаскивать навоз, здесь же стояли коновязи для верховых и упряжных лошадей. Вся эта живность могла большую часть дня проводить в работе или на ближайших выпасах, но на ночь — их укрывали внутри.

Ближе всего к берегу тянулись временные навесы под множество материалов и «полуфабрикатов». Теснились самые настоящие горы разнообразного камня и дерева. Еще — отходы производства, вроде куч опилок, шлака и многое-многое другое. Ну и, конечно, стрельбище!

Производством и усовершенствованием арбалетов занимались два опытных оружейника и краснодеревщик, с почти тремя десятками подмастерьев и рабов. У них часто возникала необходимость, проверить свои идеи на практике…

…Примерно за пять месяцев до начала похода, на специальной комиссии из ветеранов и командиров, Игорь утвердил два типа «массовых» стрелометов, которыми с того момента — по мере возможности — должны были снабжаться его воины.

«Пехотным арбалетом» решили называть легкое ручное оружие для стрельбы болтами длиной 32 см и весом 70–80 г. С удобным эргономичным прикладом, почти метр в длину и весил — около 5 кг, а для взведения необходимо было усилие не меньше 110 кг. В «базовой комплектации».

Во время испытаний желающие уверенно пробивали обычную кольчугу на расстоянии в 160 шагов (около 100 метров), вдвое ближе — от него переставали защищать даже кольчуги «двойного плетения» и бригантины.

В дружине давно уже переняли так называемый «Самсонов пояс», которым Игорь пользовался с самого начала, и именно им решили снабжать пеших стрелков Младшей дружины, матросов и арсеналы коронных замков. Это приспособление — фактически просто модернизированный крюк на поясе, — оказалось потрясающе эффективным, недорогим и вдвое экономило силы арбалетчика.

В среднем скорострельность держалась на 4 выстр./мин., при этом себестоимость — на уровне покупки не самой лучшей кольчуги. Минимум — марка серебром (144 гельда или около 245 гр. драгоценного металла). Рядовой хирдман в дружине ярла, за год обычно зарабатывал 2,5–3 марки.