Я принес вам огонь!

Отправить пару небольших 4-тонных требюше к осажденному замку Ахот, который по-прежнему держался, и сильно мешал нормальному сообщению между югом и западом Протектората. А основные силы осадного обоза — использовать для взятия крепости Сантай.

Она была самой небольшой, и Дольф заверил, что пяти оставшихся боевых машин хватит, чтобы за две-три недели гарантированно взять эту «речную занозу». Такая победа окончательно закрепила бы контроль над долиной Митаньи, и давала нам полный доступ к руслу. А значит, наконец-то, появилась бы возможность, беспрепятственно и очень быстро перебрасывать войска и добычу по воде.

Например, не тащить полторы-две недели обоз по размокшим дорогам, а отправить осадные машины сначала вниз по реке, а уже потом — в Малете — решать, как двигаться дальше. В любом случае — это существенно сокращало дорогу к Гаулосу. Как минимум вдвое.

По докладам гонцов, путь от аккуратно разграбленного Маханата до крепости Сантай, занял меньше трех суток. Так что на долгожданное падение этой твердыни можно было рассчитывать уже в ближайшее время.

Почти все другие известия, кстати, тоже радовали. Но вчера ночью выяснилось, что настоящего «праздника» все-таки не получится. Хотя головокружение от успехов, некоторые заработать все же успели…

* * *

Неделю назад основной военный лагерь я перенес примерно на 18–20 км к северо-западу от Малета. В этом месте побережье изгибалось под углом почти в 90 градусов, и здесь же начинался условный «Север» Протектората. До Гаулоса от нового лагеря было чуть больше 65 км. Два дня пути вдоль Залива Чиурон — своими ногами, или сутки туда — сутки обратно — верхом.

Учитывая, что береговая черта тут была не очень-то подходящей для высадки десанта, неожиданного удара с моря — можно было особо не опасаться. Кавалерии в Гаулосе тоже оставалось немного, так что засели мы — с одной стороны недалеко, с другой — вроде как оставались защищенными от всяких военных неожиданностей. Но беда пришла, откуда не ждали.

Вчера, уже далеко за полночь, в лагерь вернулся один из разъездов. Со слов перепуганных воинов выходило, что «у нас за спиной» Малет наглухо обложило многочисленное войско, а в устье Митаньи укрывается множество галер. Канаанских. И кораблей этих, по словам дозорных, «набилось, как овец в переполненную кошару». Якобы они стоят там чуть ли не «от берега до берега…»

Прихватив с собой сотню конных чиуру, я разослал вестников к ближайшим союзным отрядам, а сам — сорвался в ночь. Что какие-то 20 км для свежих лошадей, если вокруг такие дела творятся?! Ситуация вырисовывалась куда как не простая, поэтому требовалось все это посмотреть своими глазами…

Три часа неспешной рыси в одну сторону, наполненное страхом и сомнениями ожидание рассвета, и бешеная скачка назад. После того, конечно, как удалось рассмотреть, что все так и есть. Парням, к сожалению, не почудилось. Хорошо хоть обошлось без ненужных сейчас приключений.

Буквально перед самым рассветом с частью отряда я обошел Малет с юга, и в подзорную трубу — с вершины одной из сопок — насчитал 62 корабля в устье Митаньи, и не меньше 12–14 тыс. воинов в лагерях вокруг города.

Получалось, что даже если флот подошел, и начал высаживаться прямо в виду городских стен, наш гарнизон все равно ничего бы не смог поделать. В нем было-то от силы — 250–280 воинов. Так что канаанеи могли неторопливо разгружаться, а нашим оставалось только ресницами хлопать…

Бросились в глаза три важных момента.

Во-первых, Малет пока даже не пытались штурмовать. Наверное, враги все еще не рассмотрели, в насколько плохом состоянии стены нижнего города. И когда это станет очевидно, штурм последует.

Но при этом я не сомневался, что как бы легко им не достался порт, цитадель мы получили вообще никак не поврежденную, так что при нынешнем гарнизоне они заколеблются под ней сидеть. Толстенные стены и избыток припасов — гарантируют возможность посопротивляться. Главное — чтобы не струсили!

Во-вторых, вокруг Малета сейчас были люди всех трех патронов-совладельцев Протектората. Удалось прекрасно рассмотреть, как арвадские вымпелы, так и флаги отрядов из Газора и Карта.

И третье — в устье были только так называемые «малые галеры». Да, ради короткого морского перехода на некоторые из них, можно было погрузить и 300 и 400 воинов (помимо экипажа), но ни одну из них нельзя было назвать специальным «боевым кораблем». О чем можно говорить, если на всю флотилию не было хотя бы одного тарана?!

Главная особенность всех специализированных боевых галер (особенно до пушечной эры) — это низкая «посадка». Они заточены под высокосортные броски. И чем ниже расположены весла — тем быстрее и маневреннее корабль. Но именно это «плюс» — и делало их такими уязвимыми в непогоду. Малейшие волнение — и волна начинала перехлестывать через борт, или заливать весельные порты.