Я принес вам огонь!

Если воин побеждал врага с таким «лутом» в поединке один на один (и не важно, был ли формальный вызов, или просто судьба их столкнула наособицу от общей свалки) то счастливчик мог забрать «батарейку» себе. И поступить с ней, как посчитает нужным.

Остальные трофеи с этого тела могли делиться по-разному, но амулеты «отложенного шанса» — были слишком ценными и важными, поэтому не стоило создавать поле для скандалов или тем более — «крысятничества».

Когда «батарейки» находили в добыче, и точного владельца было не установить, Игорь обязательно выкупал такой «ничейный» амулет за тысячу гельдов. Но бывало, что и сами счастливые обладатели особенно ценного, особенно для воинов, трофея, нет-нет, а сбывали его своему нанимателю. Каждый в его войске знал, что может в любой момент совершить такую сделку.

Так же уверенно его люди могли рассчитывать и на помощь ярла, как жреца: если будет шанс, он обязательно вытащит с того света. Но смертельная рана — еще будет или нет, а мешок серебра — это куча возможностей уже сейчас…

…Отправившись в этот поход, Игорь взял с собой девять «батареек». Было и больше, но по одному амулету в подарок получили все его друзья-земляне.

Однако доброе дело не остается «безнаказанным»: за последние два месяца запас «восстановился», и число амулетов у него снова выросло до двенадцати.

А сегодня был шанс — еще немного «улучшить результат».

Кстати, в самых богатых городах долины Рихаса, за такой товар можно было выручить, наверное, и 3–5 тыс. гельдов. При острой необходимости за них платили более чем щедро. Но обычно цена у перекупщиков в том же Линкебанке, твердо держалась на уровне — 10 марок серебром (это 1 440 гельдов или почти 2,5 кг отчеканенного металла). В местах «не настолько богатых» — тысяча гельдов (1,7 кг серебра) уже считалась очень справедливой ценой, и не всегда был шанс выручить даже ее.

Глава 18. Слишком много побед

Военный лагерь Союзной армии — побережье к северо-западу от Малета, полдень

(14 августа 2020 года)

— …нет, надо показать, кто теперь хозяин на этих землях! Мы не должны бежать! У воинов хватит мужества, чтобы остаться, и встретить проклятых хабиру[83] лицом к лицу! — подытожил «сухощавый», рубанул ладонью воздух и так же резко сел; наконец-то.

Его тут же сменил еще один военный вождь. На этот раз из Безродных, но зарядил он практически ту же самую пластинку, с совершенно узнаваемым набором аргументов и отсылок. Можно было особо не прислушиваться.

«…Интересно, вы-то чего так разошлись? Вроде никогда раньше не воевали с канаанцами. Морским разбойникам надо было сильно постараться, чтобы добраться в ваши края… Не то чтобы я осуждал эдакий боевой настрой, но хотелось бы все-таки понять, насколько это всерьез…»

Предыдущий воинственный «докладчик» был лишь одним из шести военных вождей народа Озерных кланов. Половина его товарищей со своими отрядами, все еще сидела под стенами небольшой, но очень мощной речной крепости Сантай. И там, кстати, дело сдвинулось с «мертвой точки».

Все началось с того, что наконец-то сдался Маханат.

Самый мелкий из привезенных требюше — 4-тонная машина с парными противовесами метала 20-килограммовые ядра на 280 метров, или более чем на 430 шагов. При боевом расчете всего в шесть человек, в среднем скорострельность сохранялась на 8–9 выстрелах в час. И так — сутками! Не забывай только людей подменять. Если же расчет удвоить, то скорострельность возрастала почти в половину. Представьте, что таких «орудий» шесть, и местные стены возводили, вовсе не рассчитывая на именно такое «внимание»…

Но был же и еще один — 8-тонный образец.

Штатный расчет на нем состоял из восьми человек, которые уже к концу первой недели, наловчились довольно быстро и точно лупить 50-килогаммовым ядром в местные стены, с расстояния в 250 метров (385 шагов). С этого момента их нормальная скорострельность держалась на уровне 4–6 снарядов в час, при очень небольшом разбросе по площади.

За три недели семь наших требюше капитально достали местных. Как раз к возвращению штормов, на самой слабой и протяженной городской стене не уцелело практически ни одного защитного зубца. Проломы защитники, конечно, закладывать успевали, но получалось это все хуже и хуже. Да и давались им эти трудовые подвиги все большей кровью.

Поэтому ничего удивительно, что в какой-то момент даже самым большим оптимистам стало понятно: город не удержать. Они капитулировали, побоявшись доводить дело до штурма и последующей резни…

Со сдачей Маханата высвободились почти 6 тыс. воинов, и у нас появилась возможность наконец-то подступиться к Гаулосу. Именно последний канаанский порт делал положение Союзной армии несколько шатким, но целью «№ 2» для осадного обоза, стал все же не он.

Тащить по раскисшим дорогам телеги с требюше и припасами к ним, сначала на самый север Протектората (почти за 300 км), а потом — назад, — было бы слишком неразумно. Куда предпочтительнее выглядел план разделить «артиллерию».