Я рисую ангелов

Алексон Магдер согласился встретиться сразу же. Он выделил целый час и пригласил Муна вместе пообедать, а, заодно и поговорить о «таком важном деле». Сэм не знал, что Кристианна наговорила мужу, чтобы тот отреагировал так быстро. Хотя, может, дело не в ней, а в самом художнике. Мун не знал. Его сознание слишком замутилось от алкоголя и переживаний. Не помогли короткий сон, ледяной душ и тонна кофе. Художник даже попытался позвонить Грину, но тот не ответил. Пришлось восстанавливать их разговор по памяти, что удалось плохо. Но Мун помнил главное: он должен убедить Магдера сделать еще одну выставку. Запланировать ее на ближайшее время. И дать соответствующую рекламу. Весь Треверберг должен узнать о том, что в крупнейшей галерее города пройдет ангельское событие. Полиция как могла маскировала детали по убийствам, но слухи уже ползли. Нужно, чтобы сообщение о выставке появилось в момент, когда город взорвется от репортажей по делу Рафаэля.

Мун, немножко просветлевший после душа, ждал Магдера в ресторане и пил крепкий кофе. Он вымыл и аккуратно расчесал волосы, побрился, сменил одежду и в целом выглядел великолепно. Алексон появился за пару минут до назначенного времени. Увидев Муна, он приветственно взмахнул рукой, на лету поймал официанта и попросил принести зеленый чай и опустился на удобный стул напротив художника. Сэм отметил дорогой костюм, идеально отглаженную рубашку и запонки с темно-синим сапфиром. Строгое лицо с неподвижными глазами странно смотрелось с улыбкой. Она совершенно не касалась взгляда, и казалось, что ты смотришь в лицо робота.

— Мистер Мун, — проговорил Магдер. — Не ожидал, не ожидал. Мы же все решили, насколько я помню? Ваша выставка открывается через… — он взглянул на хронограф на часах Tavannes, — 23 дня. Подготовка идет полным ходом, ничто не предвещает беды.

Магдер холодно рассмеялся, и Муна прошиб озноб от этого смеха. Но он выдавил улыбку. Мун ненавидел разговаривать с мужьями своих женщин. Его сводил с ума сам факт, что он не может отпускать комплементы и говорить о том, что чувствует, даже если чувства эти лежат в определенной плоскости и не могут ни во что трансформироваться. Он пылал каждую секунду своей жизни. Но не в последние две недели. Он смотрел на Магдера, на его лощеное лицо, в глаза, которые были похожи на две черных дыры. Он понимал, что Кристианна стремилась найти такого мужчину, чтобы обрести почву под ногами, стать не просто ассистентом известного художника, но леди, которую бы уважали во всем городе. Алексон Магдер всегда был завидной партией, но он не женился. Мун понимал, что его сподвигло изменить своим привычкам в случае с Кристианной. Картины процесса сближения настолько явственно встали перед его мысленным взором, что художник разозлился.

— Речь не о моей выставке. У меня есть к вам дело. Строго конфиденциально.

— Мы подписали с вами договор о неразглашении в рамках общего сотрудничества, — спокойно отреагировал Магдер. — Вы можете доверять мне больше, чем собственному врачу.

Мун криво усмехнулся.

— Речь идет об еще одной выставке. И вы должны сделать все, чтобы о ней знала каждая собака в Треверберге. А лучше — во всей Восточной Европе.

— Вы меня заинтриговали.

— Эта выставка должна быть посвящена ангелам. И вы организуете закрытый прием работ. Сделайте так, чтобы прислать свои работы смог бы каждый. Любой. Известный, неизвестный. Мы закроем имена, сделаем возможность передать картины инкогнито.

Взгляд Магдера стал внимательным.

— Идея интересная. Но я попросил бы вас ее прояснить. Почему ангелы? И в чем смысл такой секретности? Каждый художник хочет, чтобы под картиной стояло его имя. И чтобы весь мир знал, что именно он — автор.

Мун улыбнулся. На этот раз легко. Почти по-отечески.

— Алексон, при всем уважении. Вы замечательный руководитель, но вы не художник. Некоторые из нас не хотят, чтобы о них говорили. Они хотят, чтобы говорили об их картинах. Художник — всего лишь проводник. Он просто отрисовывает то, что видит, то, что ему дают. И многие боятся показывать свои работы, потому что не хотят ненужных социальных контактов. Подумайте о тысячах гениальных ребят, кто так и не решились никому показать то, над чем они работают по ночам?

Закончив монолог, Сэм посмотрел на него и расслабленно откинулся на спинку сидения. Магдер молчал. Он пил чай, не отводя глаз от лица художника. Сложно было что-то прочитать по выражению его глаз, но Мун почему-то решил, что тот ему не откажет.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Допустим, я не художник, и не понимаю вашей тонкой душевной организации. Но скажите, какой прок от этого галерее?

— Вы получите грант администрации города. Это социальный проект, направленный на развитие творческого и туристского потенциала города, — незамедлительно ответил Мун. — Такая выставка привлечет неравнодушных. А это денежные потоки.

— И почему ангелы?

Мун передернул плечами.

— Все любят ангелов. Разве не так?