Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал

— Все, — сказал я Элен, и она отдернула от меня руку, теперь вы пойдете одна по этой дороге и потом по центральной аллее парка до самой беседки, а я пройду вдоль изгороди Уотсон и Лестрейд, наверное, уже ждут меня… Идите и ничего не бойтесь!

Она пообещала не слишком торопиться и следовать нашим уговорам. Я махнул ей рукой и быстрым шагом направился искать остальных.

Инспектор и доктор уже ждали меня в условленном месте.

— Я бы все же не курил на вашем месте, друзья мои! — сказал я. — Вашу сигару, Уотсон, видно на расстоянии полумили… Вы все устроили, как мы договаривались, Лестрейд?

Лестрейд покачнулся на каблуках и сложил руки за спиной.

— Да, мистер Холмс, — ответил он, — двое моих людей уже на своих местах в парке, еще двое дежурят на станции на случай особой ситуации, и один парень сидит в кустах на подходе к беседке. Он даст нам знать, все ли в порядке, когда мы будем подходить туда, и сам будет ценным свидетелем. А где сейчас мисс Лайджест?

— Она еще за пару сотен ярдов до парка, но нам надо идти.

— Честно говоря, Холмс, — сказал Лестрейд, — этот план мне уже не кажется столь замечательным. Здесь полно риска, и больше всего меня волнует сама леди Элен! Запомните — вы мне за нее поручились!

— Не ворчите, инспектор, а лучше идите за мной, — ответил я, — и делайте это как можно тише! Это и к вам относится, Уотсон.

Мы пробрались в парк через боковую калитку, прошли по узкой тропинке с нависшими над ней ветвями, пересекли одну из центральных дорожек и вошли в густые заросли кустарника. Несколько знаков фонариком из соседних кустов дали нам понять, что можно устраиваться на нашем наблюдательном пункте.

Из зарослей была отлично видна беседка: даже в слабом лунном свете ее мраморные грани давали отблески, которые сливались в достаточно четкие очертания.

Я довольно удобно устроился на поросшем мхом камне и стал, как и все, напряженно вглядываться в темноту…

Ждать пришлось недолго — скоро мы увидели приближающиеся огоньки, и вскоре они оказались канделябром в руках Гриффита Флоя.

Флой поставил свечи на стол, рядом установил бутылку вина и два бокала, потом достал портсигар и закурил.

Принесенные им свечи хорошо освещали площадку вокруг беседки, и нам было отлично видно все, что он делал.

Я достал часы и поднес их к лицу — было пять минут после полуночи. Гриффит тоже вынул свои часы из жилетного кармана, взглянул на них, убрал обратно и стряхнул пылинки со своего темного коричневого пиджака. Он заметно волновался, часто затягиваясь и время от времени напряженно выпуская дым из ноздрей. Через пару минут он вскочил и стал расхаживать вперед-назад около беседки, а затем достал новую сигарету.

Прошло еще пять минут… Флой откупорил бутылку вина, налил себе полный бокал и залпом осушил его.

Время шло, а Элен все не было, и каждая минута ожидания казалась нам вечностью, а Гриффита делала еще более нервозным. Когда в пепельнице было уже полно окурков, и он в нетерпении в очередной раз взглянул на часы, на аллее послышались шаги…

Появилась Элен, и Гриффит быстро подошел к ней.

— Господи! Как хорошо, что вы пришли! — почти шепотом сказал он, беря ее за руку. — Мне казалось, я умру, ожидая вас.

— Я не могла прийти раньше, — сказала Элен, позволив ему несколько раз прижаться губами к ее руке, — ужин затянулся, потом бренди в библиотеке — словом, пришлось ждать.

— Это неважно — главное, что вы пришли, моя дорогая! — продолжал шептать Флой. — Я очень боялся, что вы проигнорируете мое письмо, не придадите ему должного значения…

— Вы слишком меня взволновали, и я не смогла проигнорировать вашу просьбу. Можно я сяду?

— Да, конечно! Хотите, я налью вам вина?

— Что ж, налейте. Я вижу, вы тщательно готовились к нашей встрече.

— Как и вы, моя дорогая, — усмехнулся Гриффит, разливая вино по бокалам.

— С чего вы взяли?

Он подал ей бокал, и сам сел напротив.

— Я прекрасно помню это платье, Элен, — сказал он, — вы были в нем, когда я впервые увидел вас. Это был благотворительный вечер у Ллойдов. Я был просто поражен вами — вы стояли неподалеку, говорили о чем-то с сэром Ллойдом и держали в руке бокал с красным вином, как сейчас. Мне казалось, этот цвет был создан только для вас — платье, вино… ваши губы… Помните, я тогда сказал вам, что в жизни не видел более jp`qhbni женщины и что вам потрясающе идет этот цвет? И вот теперь вы снова в нем — специально для меня. Я польщен!

Элен отвела взгляд.

— В последнее время я часто надеваю все самое лучшее, сказала она уклончиво, — ведь возможно, что скоро я и этого лишусь. А ваше письмо только укрепило мои опасения…

— Хотите еще вина?

— Нет. Я хочу услышать, наконец, что такого вы знаете о моем деле, чего не знаю я, и почему сказать мне об этом вы можете только поздней ночью.

— Если я скажу вам об этом завтра, это скорее всего уже не будет иметь смысла.

— Почему?

— Потому что вас арестуют.

— Я и так под арестом.

— Теперь вас возьмут под стражу! Дело приняло новый оборот, и полиция не станет ждать.

— Откуда вы все это знаете? — спросила Элен, и в ее взгляде легко читалось беспокойство.

Гриффит достал себе сигарету и молча ее раскурил.