Я сказала правду

— Ну же, не смотри так скептически, порадуйся! — попросила Чарли.

Ну, хорошо. Немножко порадоваться можно.

— Но мне нечего надеть! — воскликнула я ровно через две секунды.

— Я тебе дам что-нибудь свое, — пропела Чарли. — Посмотри, как прекрасна жизнь! Ради нее можно вынести что угодно! — Она взмахнула руками, уронив с комода пачку писем, которые рассыпались по паркету. — Ах да, еще тетя Эвелин принесла твою почту, и сестра твоя звонила.

— Какая? — Я быстро просмотрела письма, которые принесла тетя Эвелин. Черт! Уведомление об удержании средств с кредитной карты! И письмо от Дитмара Мергенхаймера, он же Макс, 29 лет, не курящий, любитель развлечений.

— Это была Лулу, — сказала Чарли. — Как всегда, задирала нос. Просила тебя перезвонить.

— Ха! Значит, она наконец-таки вывела Патрика на чистую воду.

Но все было не так.

— Мама сказала, ты не хочешь возвращаться в свою старую квартиру, это правда? — спросила Лулу.

— Э-э… да, — подтвердила я. — Поищу что-нибудь другое.

— Ну, то есть переехать ты можешь практически сразу, так?

— Да, — ответила я. — Не думаю, что тетя Эвелин станет чинить какие-то препятствия. А что?

— У меня есть для тебя квартира, — сообщила Лулу. — Если конкретно, квартира Патрика. Ну, конечно, если ты подпишешь договор и найдешь общий язык с домовладелицей.

— А куда переезжает Патрик? — спросила я, не понимая, к чему она клонит.

— Ко мне, — произнесла Лулу. — Моя квартира больше и ближе к школе и компании, в которой работает Патрик. Он и так почти все время проводит у меня, просто глупо платить за две квартиры. Деньгам мы сможем найти лучшее применение.

— Послушай, Лулу, я бы на твоем месте хорошенько подумала, прежде чем…

— Так нужна тебе эта квартира или нет? — резко оборвала меня Лулу. — Квартира очень симпатичная, не шикарная, конечно, но расположена в южной части города, двухкомнатная, есть кухня, прихожая, ванная, балкон; второй этаж. Внизу, прямо в этом же доме, сырная лавка. В соседней квартире наверху — домовладелица со своей подружкой, а на третьем этаже — пара студентов. Арендная плата небольшая, состояние отличное, во внутреннем дворе много зелени, и все жильцы могут им пользоваться.

— Звучит неплохо. Но…

— Патрик должен за три месяца предупреждать о расторжении договора, но, если домовладелица согласится, его договор можно будет аннулировать, и ты сможешь переехать уже первого июня.

— Ну… — протянула я. — А когда я могу посмотреть квартиру?

— Завтра после обеда, когда занятия в школе закончатся, — сказала Лулу. — Я заеду за тобой к трем. И еще, Герри, пожалуйста, веди себя с Патриком прилично!

— Лулу, ты заговорила прямо как мама.

— Я уже взрослая, — отрезала Лулу. — И ты тоже со временем сможешь вырасти.

— Надо же, прямо одно к одному, — проговорила я. Дела у меня шли очень неплохо. С работой все выглядело весьма многообещающе, зуб больше не болел, а если я теперь еще и переселюсь в новую квартиру, то пожаловаться мне совсем будет не на что. Ну, кто бы мог подумать?

— Квартира извращенца? Но ты, же не собираешься всерьез туда переезжать! — воскликнула Чарли, когда я ей обо всем рассказала.

Я пожала плечами:

— Если квартира ничего, а арендная плата приемлемая — я соглашусь. Можно привести туда эксперта по фэн-шуй, чтобы он изгнал из квартиры гадкую ауру Патрика или сделал еще что-нибудь в этом роде.

— Но тогда тебе придется благодарить этого интернет-маньяка! А главное — к чему такая спешка? У тебя лишь две с половиной недели, чтобы организовать переезд. Почему бы тебе просто еще немного не пожить у нас?

— Я живу здесь уже достаточно долго, Чарли, дорогая, — Воистину, Чарли — лучшая подруга, о которой можно только мечтать. — К тому же не я должна быть благодарна Патрику, а он мне, потому что иначе ему пришлось бы долго и нудно искать нового жильца, да еще и платить за три месяца.

— Но нам же, так весело вместе! А если ты снова будешь жить одна, тебе в голову опять могут полезть всякие дурацкие мысли. Здесь я могу за тобой присматривать… — У Чарли на глазах выступили слезы. В последнее время такое поведение стало для нее типичным: она то, танцевала и смеялась, то в следующую минуту горько рыдала. Но виной всему гормоны, которые за время беременности совсем взбесились, так что поводов для беспокойства не было. — От всей души надеюсь, что эта квартира окажется страшной дырой. Где жильцы беспрерывно слушают Ксавьера Найду, а их птичка имитирует звуки самолета, заходящего на посадку. В полную силу.

— Нет, наверняка нет! Чарли, по-моему, в моей жизни началась белая полоса, — улыбаясь, произнесла я. — Кстати, Оле сказал, что меня любит.

Чарли тут же переключилась:

— Ну, конечно. Мы все тебя любим. Ты нам нужна. Без тебя наша жизнь была бы печальной, унылой и пустой. Мы…

— Да нет же. Не такой любовью, что черт-тебя-подери-мы-тебя-любим-только-больше-не- пытайся-себя-убить. Он любит меня по-настоящему. В романтическом смысле этого слова. Миа ушла жить к родителям, и Оле не хочет, чтобы она возвращалась. По крайней мере, так он говорит.

— О, ну так это же чудесная новость! — воскликнула Чарли и опять просияла. — Поздравляю!