«Я собираю мгновения». Актёр Геннадий Бортников

Моя героиня Катерина Ивановна говорит: «Господи, да, неужели же, нет справедливости?!» Вот эти слова о справедливости безусловно жили в Гене-Раскольникове тоже. С первой минуты, когда Гена – Раскольников, убивает старуху-процентщицу и ни в чем не повинную Лизавету, он начинал нести на себе этот крест и отчаянно мучиться. Он играл так, что никто ни одной секунды не осуждал его, хотелось наоборот его защитить, утешить, понимая всю боль, которую он нес в этой роли.

Хочу отметить еще, что – то распятие, которое появляется в конце спектакля, Юрий Александрович задумал сразу. Он начинал репетиции, зная, что будет распятие. Оно создавало магию того, что не передашь словами. Гена, общаясь с Достоевским, выворачивал такие струны наизнанку, и это была тоже настоящая магия и тайна исполнения и восприятия.

(ЦДА. Вечер, посвященный 70-летию Г. Л. Бортникова. 2009 г.)

Евгений Данчевский,

актер Театра им. Моссовета

На мой взгляд, и я в этом убежден, лучшего Раскольникова в его исполнении не было и не будет. Я видел много исполнителей в кино и в театре, большей частью они все идут от внешнего рисунка. Играют эдакого экзальтированного неврастеника, что для профессионального актера не так трудно, а вот у Геннадия это была такая глубина, такое внутреннее наполнение. В его Раскольникове происходила безумная борьба разума с душой. До сих пор у меня перед глазами его сцены с Ией Саввиной, Леонидом Марковым. Невероятно! По глубине проникновения в Достоевского никто еще так не творил. Конечно, те, кто его видели, они его никогда не забудут. Люди его боготворили.

В спектакле есть такая сцена, когда Раскольников заходит за кулису, а через секунду появляется наверху в окне. Я играл дублера. Для меня это была огромная честь, помнится я все ходил и повторял про себя: «Я играю Раскольникова, я играю Раскольникова.»

В 1970-е годы наш театр выпустил спектакль «Поющие пески» по рассказу Бориса Лавренева «Сорок первый», переложенный Александром Штейном для трех исполнителей. В нем играли: Ростислав Плятт, Ия Саввина и Геннадий Бортников. И так сложилось, что с Ией Сергеевной у Гены произошел конфликт, а у Гены не было второго состава, в этом спектакле он всегда играл один. В итоге назначили меня вторым составом. Я никогда не забуду, как в вечер моего выхода на сцену ко мне в гримерную зашел Гена с букетом цветов, пожелал удачи, поздравил с премьерой и потом пошел в зал. Все знают, что у него было очень много почитателей, у них была очень сильная команда, и он для того, чтобы они, не дай бог чего-либо не сотворили, просидел весь спектакль в зале до конца. Спектакль прошел хорошо, он потом снова подошел ко мне. Не забуду его внимание, человеческую порядочность.

Иногда, в очередь мы играли спектакли в помещении театра им. Вахтангова. Тогда была такая традиция, по выходным в своем театре, выступать на площадке другого. Как-то я играл в театре им. Вахтангова «Поющие пески», и вот после окончания спектакля ко мне подходят билетерши и говорят: «Вы так замечательно играете, вы так прекрасно играете. Вы играете на двадцать минут быстрее, чем Бортников». А для билетерш – это лучшая похвала.

Для меня, как старший товарищ, он всегда останется примером отношения к театру и примером отношения к людям.

(Вечер в ЦДА им. Яблочкиной. 24.V.2014)

Павел Хомский,

главный режиссер, художественный руководитель

Театра им. Моссовета (1985–2016)

У нас растиражировано слово «звезда», чаще всего это определение относится к киноактерам или джазовым исполнителям. Гена Бортников – один из уникальных случаев, когда мы называем звездой актера театрального. В кино Гена мало снимался, а если и снимался, то в малоинтересных работах. Но другого примера подобного успеха, можно сказать, перехлестывающего, какой был у Гены, трудно назвать.