«Я собираю мгновения». Актёр Геннадий Бортников

О моссоветовцах первого поколения гнезда Завадского написано много. О тех, кто вышел на театральную сцену в 60-е, уже меньше. Они появились вместе с оттепелью и впитали в себя ее свободу, они расправили крылья – и стали кумирами своего поколения.

Один из самых ярких представителей того поколения – Геннадий Бортников. В последнее время все чаще стало появляться выражение «универсальный артист»; так это – не про Бортникова. Это про мастерство, профессионализм, умение виртуозно владеть техникой: то, что можно разложить по полочкам, препарировать театро – кино – и прочим – ведам. Это, так сказать, горизонтальный пласт. Так вот, Бортников – «это, братцы, о другом». О том, что не поддается логическому осмыслению, а просто во время спектакля где-то наверху открывается дверца в иные сферы – там, где воздух прозрачнее, где со смыслов облетает ненужная шелуха и они предстают в изначальной чистоте и первозданности, и ты сам, не замечая того, растворяешься в этом, забывая, что твоя задница покоится в кресле зрительного зала. Таких актеров немного, единицы; например, Иннокентий Смоктуновский. Иногда на спектакле эта дверца в высшие сферы не открывалась; ну что ж, на все Божья воля. Говорят, он часто опаздывал на спектакль, а иногда и вовсе не приезжал; что ж, опять можно вспомнить цитату, уже из Высоцкого: «поэты ходят пятками по лезвию ножа и режут в кровь свои босые души». Так и актеры, настоящие, инструмент которых – собственная душа.

Жаль только, что за свой дар часто приходится платить слишком высокую цену в этой земной жизни.

Елена Кратова

* * *

Я всегда была театралкой, но предпочитала музыкальный театр и по любви к опере и по своему образованию – хормейстер. Ходила в Большой театр, тогда это было реально. В сад «Аквариум» мы бегали на фильмы в летний кинотеатр в глубине сада с тем же названием. И, проходя мимо театра им. Моссовета, пожимая плечами, я частенько недоумевала: «Кто ходит в драматические театры…?» Но вот в 1967 году моя подруга потащила меня в кинотеатр «Художественный» на премьеру фильма «Взорванный ад». Фильм представляла вся съемочная группа. Когда мы вышли после просмотра, то почему-то остались и решили подождать. И вот неожиданно выходит Гена. Мы с ним еще постояли, поговорили, спросили, где его можно увидеть? И вскоре пошли в театр им. Вахтангова – в нем моссоветовцы играли по вторникам – на спектакль «Затейник», в котором он был занят. Билеты купили свободно, сидели чуть ли не в первом ряду. Позже мы приглянулись кассиру театра им. Моссовета Вере Михайловне, она велела нам приходить за пол часа до спектакля, давала билеты. А мы искали в свою очередь варианты, где найти цветы, раздобыть чахлые гвоздики тогда было совсем не просто.

Во внутреннем проходном дворе театра по вечерам действительно собиралась толпа поклонников, но конной милиции не было. Другое дело, что жители ближнего дома кидались чем попало в собравшуюся толпу и поливали водой. Но их тоже можно было понять, шум от разговоров конечно был. Как-то в последний день закрытия сезона, уже поздно, Гену вынесли из здания театра на плечах, и он, высокий, стукнулся головой о косяк двери; во дворе вдобавок крутилась подгулявшая компания. Кто-то вызвал милицию, нас забрали в отделение, но никого не арестовали, подержали и выпустили. Его всегда окружало много разных людей. Конечно он был счастливым. После спектакля он был очень открытым с тонким чувством юмора. Но вне сцены его застенчивость, порой, проявлялась так явно, что я ловила себя на мысли: «Неужели такие люди идут в актеры?»

Из 423 представлений «Глазами клоуна» я наблюдала 370 выходов Бортникова на подмостки.

В конце 1969 года мы были на утреннем прогоне «Петербургских сновидений». После окончания спектакля все актеры высыпали на сцену. Бортников-Раскольников на поклонах вышел в арестантском халате с тузом на спине (каторжникам в случае побега стреляли в туз). Выход в таком костюме был только однажды. Спектакль произвел на меня сильнейшее впечатление, хотелось куда-то уйти, никого не видеть. Помнится, когда кто-то меня о чем-то спросил, у меня началась настоящая истерика.

Я помню блестящую речь Алексея Баталова в Доме Актера ВТО об игре Бортникова в спектакле «Петербургские сновидения». Сама я посмотрела с ним бессчетное количество спектаклей, это трехзначные цифры, сопровождала театр и на гастроли. Но двух одинаковых спектаклей никогда не было. Для меня Гена Бортников навсегда останется человеком необыкновенного таланта и великой загадкой.

Людмила Ивановна (Люся)

* * *