Я – странная петля

Когда мы, наделенные символами люди, смотрим на систему обратной видеосвязи, мы, естественно, уделяем внимание цепляющим формам на экране, и нас искушает мысль дать им затейливые имена вроде «винтовой коридор» или «Вселенная», но все же мы знаем, что в конечном счете они состоят всего лишь из пикселей, и какой бы узор ни возник перед нашими глазами, это происходит единственно по локальной логике пикселей. Простое и ясное понимание лишает эти странные фрактальные формы какой-либо иллюзии жизни или автономности. Нас не тянет связать желания или надежды, не говоря о сознании, с закрученными формами на экране – не больше, чем нас тянет принять пушистые кучевые облака за профиль художника или за избиение мученика.

И все же, когда дело доходит до восприятия себя самих, мы рассказываем другую историю. Все куда более туманно, когда мы говорим о себе, чем когда мы говорим об обратной видеосвязи, поскольку у нас нет прямого доступа к какому-то аналогу пикселей и их локальной логике внутри наших мозгов. Интеллектуальное знание, что наш мозг – это плотная сеть нейронов, не знакомит нас с нашим мозгом на этом уровне – не более, чем знание, что французские стихи состоят из букв латинского алфавита, делает нас экспертами французской поэзии. Мы – создания, которые от рождения не могут фокусироваться на микромеханике, которая заставляет наши разумы тикать, – и, к сожалению, мы не можем просто прогуляться до аптеки на углу и выбрать пару дешевых очков, чтобы вылечить этот недостаток.

Кто-то может заподозрить, что нейробиологи, в отличие от людей несведущих, настолько хорошо знакомы с низкоуровневой аппаратурой мозга, что они поняли, как нужно думать о загадках вроде сознания или свободы воли. Но часто оказывается, что все ровно наоборот: близость многих нейробиологов к низкоуровневым аспектам мозга делает их скептиками в вопросе, могут ли сознание и свобода воли в принципе быть объяснены в физических терминах. Их так озадачивает то, что кажется неприступным ущельем между разумом и материей, что они бросают все попытки увидеть, как сознание и самость могут происходить из физических процессов, и вместо этого поднимают белый флаг и становятся дуалистами. Печально видеть, что ученые сдаются таким образом, но это случается слишком часто. Мораль истории в том, что стать профессиональным нейробиологом вовсе не то же самое, что глубоко понимать мозг, – не более, чем стать профессиональным физиком значит глубоко понимать ураганы. В самом деле, порой то, что вы увязли в уйме подробных знаний, как раз таки и блокирует глубокое понимание.

Наша врожденная человеческая неспособность заглянуть ниже определенного уровня внутри нашего черепа заставляет наш внутренний аналог закрученной вселенной на телеэкране – обширную закрученную вселенную нашего «Я» – выглядеть для нас бесспорным очагом причинности, а не просто пассивным эпифеноменом, происходящим из нижних уровней (как и вселенная обратной видеосвязи). Нас так одурачила воспринимаемая сферическая твердость этого «шарика» в наших умах, что мы приписываем ему максимальную известную нам реальность. И из-за бесконечного замыкания «Я»-символа, которое с течением лет неизбежно происходит в петле обратной связи человеческого самовосприятия, причины и следствия меняются местами, и «Я» как будто занимает место у руля.

В общем, соединение этих двух ингредиентов – один из которых способность, а другой неспособность – порождает странную петлю самости, ловушку, в которую невольно попадаем все мы без исключения. Хотя вначале все было так же невинно, как скромный механизм поплавка в унитазе или петля обратной аудио– или видеосвязи, в которых нигде не постулируется контринтуитивный тип причинности, человеческое самовосприятие в итоге неизбежно начинает полагаться на новую сущность, которая применяет к миру обратную причинность и приводит к значительному усилению и окончательному, непреодолимому, бесповоротному закреплению этого убеждения. Конечным результатом часто становится ярое отрицание возможности какой-либо другой точки зрения.

И снова Сперри

Я только что сказал, что все мы попадаем в эту «ловушку», но на самом деле я смотрю на вещи не так пессимистично. Эта «ловушка» не особо вредна, если ее подсолить; скорее это то, чему нужно порадоваться и отдать должное, поскольку именно она делает нас людьми. Позвольте мне еще раз процитировать изящные слова Роджера Сперри: