Я – странная петля

Говоря прямо, поскольку его будущий символический аппарат на 99 % отсутствует, у новорожденного человека, каким бы умопомрачительно милым он ни был, попросту нет «Я» – или, говоря чуть великодушнее, если он обладает минимальной порцией «Я», она, наверное, стоит около одного ханекера – и тут особо не разгуляешься. Итак, мы видим, что в голове человека может быть меньше одной странной петли. Как насчет более чем одной?

Переплетенные петли обратной связи

Чтобы более предметно изучить идею двух странных петель, сосуществующих в одной голове, давайте начнем с легкой вариации нашей старой видеометафоры. Предположим, что две видеокамеры и два телевизора установлены так, что камера A видит экран A и вдали от нее камера B видит экран B. Кроме того, предположим, что камера A всегда охватывает все, что есть на экране A (плюс что-то поблизости, чтобы в A-петле было «содержимое») и отправляет это обратно на A, и, аналогично, камера B берет все, что есть на экране B (плюс какое-то внешнее содержимое), и отправляет обратно на B. Итак, раз системы A и B по условию находятся далеко друг от друга, интуитивно понятно, что A и B образуют отдельные, разъединенные петли обратной связи. Если локальное окружение, поступающее в камеры A и B, различается, то на экранах A и B будут явно разные паттерны, так что «идентичности» этих двух систем легко будет отличить друг от друга. Пока что эта метафора заводит все ту же шарманку (точнее, две шарманки) – про две разных головы, в каждой из которых по одной петле.

Но что случится, если системы A и B постепенно сводить ближе, чтобы они начали друг с другом взаимодействовать? Камера A теперь будет видеть не только экран A, но также экран B, так что петля B станет частью содержимого петли A (и наоборот).

Давайте естественным образом допустим, что камера A ближе к экрану A, чем к экрану B (и наоборот). Тогда петля A будет занимать больше места на экране A, чем петля B, а значит, и больше пикселей, так что петля A будет воспроизводиться на экране A в лучшем разрешении. Петля A будет большой и мелкозернистой, тогда как петля B будет маленькой и крупнозернистой. Но это только на экране A. На экране B все будет наоборот: петля B будет больше и более мелкозернистой, тогда как петля A будет меньше и более крупного зерна. Последнее, о чем я хочу напомнить, прежде чем мы перейдем к новому абзацу, это о том, что теперь петля A, хоть она и называется просто A, тем не менее включает также петлю B (и наоборот); каждая из этих двух петель теперь играет роль в определении другой, хотя петля A играет большую роль в собственном определении, чем петля B (и наоборот).

Теперь у нас есть метафора для двух индивидов, A и B, у каждого из которых есть своя персональная идентичность (то есть их собственная странная петля) – и все же часть этой частной идентичности сделана из частной идентичности другого индивида и потому от нее зависит. Более того, чем более достоверно изображение одного экрана на другом, тем сильнее переплетаются «частные» идентичности двух петель и тем больше они смешиваются, размываются и даже становятся, я придумал специальное слово, нераспутываемыми.

Хоть мы и следовали исключительно за очень любопытной технологической метафорой, тут, я думаю, мы подошли довольно близко к пониманию, что же из себя представляет подлинная человеческая идентичность. Как вообще кому-то пришло в голову, что получится обрести глубокое понимание загадки человеческой идентичности, не столкнувшись с какой-нибудь незнакомой абстрактной структурой? Зигмунд Фрейд ввел понятия “эго”, “ид” и “суперэго”, и подобные абстракции вполне могут существовать в архитектуре человеческой души (пожалуй, не конкретно эти три, но некие паттерны того же рода). Мы, люди, так сильно отличаемся от других явлений природы, даже от большинства живых существ; нам следует ожидать, что для того, чтобы взглянуть на нашу истинную суть, нам придется искать ее в очень неожиданных местах. Хотя мои странные петли, очевидно, очень отличаются от понятий Фрейда, по духу они определенно схожи. Оба взгляда на то, что такое «Я», включают абстрактные паттерны, которые невероятно далеки от биологического субстрата, в котором они обитают, – по сути, так далеки, что особенности этого субстрата кажутся чрезвычайно неважными.

Одна привилегированная петля в нашем черепе

Допустим, некая будущая телевизионная технология сумеет избавить камеры и экраны от зернистости, так что картинки станут безупречными при любом приближении. Такой занимательный сценарий аннулирует приведенный выше аргумент о том, что репрезентация в петле A петли B менее достоверна, чем репрезентация петли в самой себе, поскольку на нее ушло меньше пикселей. Теперь на экране A есть идеальная репрезентация петли B и наоборот. Так что же теперь отличает A от B? Может, теперь они стали неразличимы?