Я - Тайига

Я понимала его чувства. В часовню они с Риганой собирались давно. Именно там покоились обломки Меча Теней. Единственная проблема заключалась в том, что часовня располагалась в поместье принца, а там недавно корова отелилась двухголовым теленком. Верный признак того, что в какой-то из окрестных деревень завелась ведьма. И пока Инквизиция не навела порядок, принцессе категорически было запрещено появляться там. Чтобы ведьма не увидела и не прокляла будущее потомство. Похоже, что чертовка отыскалась, раз принцесса так спешно засобиралась.

— Странно, что Ригана так поздно известила Анри о поездке, — заметил Риан. — А еще тебе не кажется, что в комнатах запах странный?

Принюхалась. Действительно, пахло мускатом, мятой и сонной травой. Не удивительно, что Анри проспал. Да и мы проснулись значительно позднее обычного. Удивительно другое — кто эти травы подложил? Хотя круг подозреваемых довольно узок. Ключи имелись у Гарлет — девушки, прибирающейся в комнате Анри, а еще у Риганы. Она часто поздними вечерами навещала своего партнера. Правда, больше такого непотребства, как мы наблюдали в Институте, не наблюдалось. Несмотря на то, что принцесса явно была не против.

Делиться своими мыслями я не собиралась, просто продолжила наблюдать за парнем. Собирался он с ошеломляющей быстротой. Уже успел нацепить на себя накладную грудь, платье и туфли, и теперь спешно наносил макияж на лицо.

Риан заставил нас проглотить кусочки уже обветренной курочки, а затем бесцеремонно запрыгнул на стол, опрокинул початую бутылку с вином и принялся с удовольствием лакать из образовавшейся лужи. Но на его безобразную выходку никто не отреагировал: ни Анри (он слишком торопился), ни я.

— Обиделась, — догадался Риан, не дождавшись от меня ожидаемой реакции. — Слушай, ну правда, прости. Если тебе будет легче, я вначале вообще не знал, что на лунном озере это ты.

Легче не стало, а вовсе даже наоборот. С каким наслаждением я бы надавала ему сейчас оплеух. Или коленкой в одно место. Как Нора. Но, увы…

— На то озеро даже чистокровные д’емоны попасть не могут, а ты — полукровка. К тому же лицо твое скрыто темным облаком, и пока ты не захотела показаться…

— Я не хотела, — не выдержав такого грязного навета, я прервала молчание. — Ты меня заставил.

— Потому что я не знал, что это ты, — Риан тоже начал закипать.

— Ну да, это достойное оправдание, — взъярилась я. — Бабник!

— Дура ревнивая!

Я задохнулась от такого оскорбительного заявления и умолкла. Он тоже больше не проронил ни словечка. В сердитом молчании мы наблюдали, как Анри наводит последний шарм. Когда он подошел к двери и взялся за ручку, Риан сорвался с места, точно рассчитав момент, когда дверь приоткроется.

Во время жизни во дворце у нас с Анри образовалось своеобразная игра, под названием «кто быстрее»: он захлопнет перед нашим носом дверь или мы проскочим в коридор. Обычно, это небольшое состязание будоражило меня. Я начинала волноваться и почему-то точить когти уже минут за десять до того, как это произойдет. Результат был всегда непредсказуемым: иногда выигрывал Анри, иногда мы.

Сегодня мы проиграли. Точнее проиграл Риан. Анри захлопнул дверь прямо перед нашим носом. Угадайте, кого обвинил в случившимся напарник? Правильно, меня.

— Ты понимаешь, что если наша парочка отыщет меч, то сюда может не вернуться! — орал на меня Риан. — На фига им сдался этот курятник? Вместо нормального туалета ночные вазы, воду в ванную носят ведрами, взамен магических светильников свечи и костры Инквизиции, а почитать можно только святые писания… Ненавижу ваш мир! Вот уж воистину сумерки мироздания!

Я не считала нужным отвечать на все эти дурацкие нападки. Вместо этого спряталась в пятки и принялась себя жалеть. И Нору тоже. Вот закончиться эта вся эпопея, Анри, Ригана и Риан покинут этот мир, а что нам с подругой делать? Принцесса исчезнет, в монастырь нам путь заказан, а мое имя Анри так скомпрометировал, что меня ни то что в фрейлины, в гувернантки никто не возьмет. К отцу возвращаться, так мачеха со света сживет. Может мне и не оживать вообще?

Меланхолия сгущалась и превращалась в зеленую тоску. Я бы всплакнула всласть, вот только до глаз не дотянуться из пяток. И это отсутствие возможности проявить печаль печалило еще сильнее.

— Лира, а давай мирится, — смущенно окликнул меня Риан. — Мы оба погорячились.

Я затаилась. Некоторое время он тоже молчал, а потом попробовал снова.

— Ладно, я виноват, хотя, хоть убейся не пойму, в чем, — раздраженно заметил Риан. — Как там ваша Троица проповедует? А, вот! Полностью признаю свою вину и раскаиваюсь. Эй, Лира, слышишь? Раскаиваюсь! Что у вас там за чистосердечное раскаянье положено?

— Сожжение, — буркнула я.

— А тогда какой смысл раскаиваться? — изумился Риан.

— Тебе не понять.

— Не понять, значит, не понять. Лира, золотце, ангелочек, краса ты моя ненаглядная, давай, выходи! Посоветоваться надо.

Нет, конечно, на лесть я не клюнула, но стало вдруг любопытно, что это такое удумал напарник. И зачем ему мой совет понадобился. Ну и если совсем честно, надоело сидеть в темноте.