Я тебя куплю

Я закрываю глаза, выдыхая. Знаю, как дядя недолюбливает Чеховского. Ни за что не стал бы на его сторону вставать. Только если не уверен в чем-то.

— Прости ты его. Если он что-то сказал, то не со зла. Ты давно вычерпал зло из его сердца, согрел его душу. Не бери еще один грех на душу, не проклинай отца.

— Но она… моя девочка…

— А ты что, не мужчина? Не способен доказать ей свои чувства и намерения? Не припомню, чтобы Камиля Асманова кто-то трусом и тряпкой назвал. Полгорода в кулаке держишь, а сейчас чего расхныкался? — Дядя поднимает ствол, вручает мне и говорит: — Делай выбор, сынок, и добивайся того, чего хочешь. Кровь у тебя горячая. Сил много. Борись. Верни свою женщину. Завоюй еще раз.

Глава 10. Опасная игра

Ася

Все рассказываю Варьке. До капли себя выжимаю. Реву, пью щедро подливаемое ею вино и все выкладываю, начиная со Дня рождения Чеховского и заканчивая этим самым моментом. Она не перебивает, вникает в каждое слово, то гладит меня по руке, то обнимает, то волосы пальцами расчесывает. Кому еще выплакаться, как не ей? Маме о таком не расскажешь.

— А бандит-то твой — шалун, — посмеивается она, подытожив мой сотканный из досады и отчаяния рассказ.

Хлопаю мокрыми ресницами, глядя на нее в замешательстве. Она что, не въезжает, как это мерзко?

— Прости, — уже без улыбки добавляет Варька, подлив нам еще вина и придвинув мне цитрусовую нарезку. Цитрусовую, елки!

Я опять скулю, уткнувшись во влажное от слез полотенце.

— Аська, ну ты чего? — Она прижимает меня к себе. — Ты по Олегу так же убивалась?

Мотаю головой:

— Не было возможности оплакать наш с ним роман.

— Не было возможности или желания? — хитро уточняет подруга. — Ох, Аська, ты никогда спичкой не горела рядом с тем гаденышем. Была такая блаженная невестушка, мечтающая об уютном домике в тихом местечке, о детках на «попозже», о вышивке крестиком в холодные зимние вечера. Боже, скукота… Окажись его легенда правдой, долго бы ты с ним не протянула. Быстро бы покрылась плесенью. А на Камиля глянь. Ходячий дефибриллятор. Коленки подкашиваются.

— Ага, даже у Адель подкосились.

— Ну перестань! Сколько лет прошло? Восемнадцать вроде, ты сказала? За эти восемнадцать лет он окончил школу, училище, отслужил в армии, влился в банду, сумел завоевать уважение в своих жестоких кругах, разосраться с отцом. Про Ермакову я вообще молчу! Ты реально думаешь, они с Адель не были бы вместе, если бы захотели? Взрослые, сводные, папаня давно бросил. Что-то мне подсказывает, не вышла бы Адель за Глеба, тлей между ней и Камилем хоть одна искра.

— А Лучиана?! — рыдаю я.

— Божечки-кошечки, Аська! Первый муж Адель был крестным отцом мафии, так? Да эта девчонка только из ее утробы выпала, как он сделал ДНК-тест, я в этом уверена!

— Ты мыльных мелодрам пересмотрела.

— Ой, не тупи! Типа итальянцы не пробили, кто такая Адель, когда ее в семью приняли? Ну ага-ага! — Варька берет ноут, включает и заходит в соцсеть. Быстро отыскивает страницу Лучианы, выходит на ее итальянских родственников, показывает мне бабушку и дедушку по отцу. — Глянь, бабуля-то у нее красотка. Тут и старые фотки есть, отсканированные. Вуаля! — Она щелкает пальцами, развернув мне экран. — Ты только посмотри, Лучиана эта — вылитая бабка-итальянка!

Кое-как фокусирую зрение на черно-белой фотографии, с которой мне улыбается копия Лучианы в свадебном платье, под руку со счастливым женихом. Тут никакого анализа ДНК не надо, родство на лицо.

Камень падает с плеч, грудь высвобождается из тесных тисков. Зря выискивала в Лучиане схожесть с Камилем. Хоть в чем-то не солгал: детей у него нет.

— Гены у Адель слабенькие, оба ребятенка на отцов похожи, — хихикает Варька. — Ой, Аська, извини. Не вовремя я ее сына припомнила.

— Да нет, все нормально, — шмыгаю я носом, понимая, что совершенно равнодушна к отцовству Глеба. Переболела им.

— А ты прям повеселела, — толкает она меня в бок. — Может, сходим куда-нибудь?

— Нельзя мне. На привязи я, — вздыхаю, напоминая об Азизе, сидящем внизу в машине.

— Я договорюсь, — подмигивает Варька, отключая ноут. — Тебе развеяться надо.

— Ты же знаешь, я не люблю шумные заведения.

— Ты вроде раньше и от бандитов не балдела. Но все меняется.

— Варь, ну правда! — Я высмаркиваюсь в салфетку. — Их семейный клуб — единственное заведение, куда Азизу разрешено меня выгуливать.

— Чем он плох? — пожимает она плечами.

— Азиз?

— Клуб!

— Да обычный клуб.

— Нет, Асенька, он не обычный. Он ха-ляв-ный, — оживленно проговаривает Варька. — Азиз наш пропуск на фейс-контроле и гарантия бесплатных коктейлей! Так что бегом в ванную умываться и расчесываться!

Не зря я к Варьке выплакаться приехала. Только она способна меня растормошить, в чувство привести.