Я - твое поражение (СИ)

- Первыми мы пройдём комнаты печали, так называются покои отвергнутых великим царём наложниц. Это поистине самое грустное место в гареме, здесь предаются страданиям не угодившие чем-то повелителю девушки. Отсюда дорога только одна, после года томительного ожидания, если великий царь не признаёт её вновь, девушку душат и сбрасывают тело с стены.

- Прескорбно, - вежливо вздохнул я, не слишком жалея неизвестных персиянок.

Пройдя ещё немного, был едва ли не опрокинут неизвестно откуда взявшейся толпой, мне в ноги бросилось до полсотни женщин, с распущенными волосами и в ярких одеждах. Все как одна, распростёрлись на полу, голося, прося о снисхождении. Пришлось кричать, дабы переорать их вой.

- Наш царь Александр дарует всем вам свободу, если у кого-то есть семьи или друзья, те могут сегодня же покинуть дворец, остальные пусть запишутся у евнухов, и мы решим их судьбу.

Закончив, облегчённой вздохнул.

- Надеюсь теперь они будут более сдержаны?

- Безусловно, благородный господин, простите, женщины из нижнего гарема забыли как вести себя в присутствии царственных особ, мне за них стыдно!

Перекидываясь ничего не значащими фразами, мы миновали ещё несколько богато убранных залов, забитых египетский громоздкой мебелью, креслами и лежанками из благородного кедра, расставленные в живописном беспорядке они создавали ощущение заброшенности и как следствие, небольшой тревоги. Слуги пояснили.

- Мы вынесли сюда некоторые предметы, думая, что они понадобиться в обозе, но в суматохе забыли. Если вы позволите, мы поставим мебель на место.

Я опустил подбородок в знак согласия, по ходу отобрав несколько табуретов для твоих покоев и два столика, показавшиеся мне весьма устойчивыми. Останавливались у подножия величественной лестницы спросил, кто живёт наверху.

- Там покои царских жен и любимцев. Общей численностью пятьсот!

- Пятьсот?!

Против воли у меня ворвался удивлённый крик.

- Как такое возможно?

- Комнатки невелики, но зато богато обставлены! Чтобы наш великий царь мог в любой момент посетить приглянувшуюся ему женщину, и найти у неё желаемый уют.

- Сколько же у него наложниц?

- Мы уже говорили - триста шестьдесят пять! И каждая достойна царя! Терпеливо ожидая единственный день в году для желанной встречи.

- Не завидуют я, Дарию, - вздохнул про себя, - бедняга небось совсем истаскался, выполняя кобелиный долг. А вслух спросил.

- Выходит и детей немало у вашего правителя?

- Законных всего трое, от нашей луноликой царицы Статиры! Остальных мы не считаем, сила чресл царя измеряется только потомками по прямой линии.

Рассуждая, прошли несколько приоткрытых дверей. Обитательницы роскошных покоев отсутствовали, очевидно, находилось в обозе и были захвачены как трофеи ещё в битве при Иссе. Другие покои, запертые на засовы, казались обитаемы, не желая тревожить женщин, а количество золотых нор было огромно, велел передать им то, что уже сказал в нижнем гареме, горя желанием побыстрее отделаться от скучной обязанности.

- А как поступить с наложниками, великого царя?!

Я поперхнулся.

- У него были и любовники?!

- Вас это удивляет?! Почему? Всем известны прекрасные юноши танцовщики, с которыми царь любил проводить полуденные часы.

- И много их?

- О нет, не более сотни!

- Угу, пожалуй я не буду смущаясь их покой и так же распущу всех по домам. Надеюсь на этом все?! К утру чтобы никого здесь не было, мои инженера и строители до сих пор ночуют на улице, пока ваши бесполезные приживалки пользуются всеми благами дворца!

Распорядившись, хотел уйти, как вдруг обратил внимание на звук донёсшиеся из ближайшей двери, так словно что-то тяжёлое упало на пол.

- Откройте!

Персы бросились исполнять приказ, но дверь не поддавались, видно, с обратной стороны к ней были привалены тяжёлые предметы. Я даже крикнул своих телохранителей, приказав им немедленно выбить преграду. Мощные Теламонид и Аннарх, взяв наперевес тумбу из чёрного дерева с размаху ударили ею как тараном, разрушая нагромождения мебели. Крича и ругаясь, ввалились в узкую душную комнату. Под потолком, в петле бился человек, извиваясь как червяк на крючке рыболовства, в самодельной удавке сплетённой из тонких одежд.

- Снять!

Рослый Телемонид подставил плечо и приподнял самоубийцу, не давая ему окончательно задохнуться, Аннарх, подпрыгнув, чиркнул кинжалом по шёлковой верёвке. Юноша свалился к моим ногам, инстинктивно освобождая шею. Я все это время, стоял и молча смотрел на него сверху вниз, не желая помогать. Мне была противной сама мысль, уходить из жизни до срока отведённого богами и потому, в тот момент чувствовал только глубокое презрение, а никак не жалость.

- Имя?

Юноша с трудом прохрипел.

- Багой.

Обернувшись к сопровождающим с немым вопросом, я потребовал более обстоятельного ответа.

- Любимец великого Дария. Танцовщик. Личный евнух.

Багой показался мне безобидным, небольшое прошествие с ним, даже повеселило.

- Евнух? Занятно! Хочу посмотреть!

Персы ошеломлённо загалдели, передавая мои слова друг другу, что-то лопоча о безнравственности македонцев и это разозлило.

- Немедленно!