Я всё ещё здесь (СИ)

Но, как мы помним, мне не обязательно смотреть в его глаза. Я могу чувствовать его на расстоянии. И сейчас я чувствую только злость, которую он едва сдерживает, стискивая моё запястье и продолжая вести меня до машины.

Нож выброшен в первую попавшуюся урну.

Вопросы из головы выброшены туда же.

Я даже стараюсь не задаваться ими, когда он заводит авто и трогается с этого с места. Ибо если буду истязать себя этой неизвестностью и дальше, то сойду с ума окончательно. И что-то мне подсказывает, что день моего сумасшествия уж очень недалек.

— Что значит упустили?? — Михайлов вопрошает в трубку чуть ли не во всё горло, когда Артём сообщает, что пока они гнались за спутанными следами, Даниэль покинул больницу и скрылся в неизвестном направлении.

— Да нахрен он сдался нам? — Шатохин вопрошает в ответ, но как-то неуверенно, сбавляя тон, а после добавляя мысль, которую боится озвучить. — Думаешь, он всё ещё с Мироновым заодно?

— Понятия не имею, — Слава прикрывает глаза, потирает переносицу и наливает себе очередную порцию виски, закрывая ноутбук и поднимаясь с кресла. — Я уже ничерта не соображаю... — шатен потирает шею, хрустит шейными позвонками и обречённо выдыхает, пока на сознание давит убеждение о том, что они сбились со следа, не успев его уловить. — Я даже, блять, не знаю, в какую бежать сторону, чтобы её найти, — снова повышенный тон, Морт залпом выпивает налитую порцию, заключая в пальцы незакрытую бутыль и доливая в стакан ещё.

Голова отказывается работать, синяки под глазами в очередной раз напоминают, что спать по три часа в день — не лучшая идея. Успокаивающая стандартная речь Артёма о том, что они обязательно её найдут, во что бы то не стало, уже не действует так, как раньше, и Михайлов молча кивает в трубку, даже не прощаясь и сбрасывая вызов.

Прихватывая с собой бутылку виски, он молча топает наверх, заходя в свою комнату. Свет даже не включает. Просто становится у окна, наблюдая за ночной уличной гладью.

Даже не оборачивается, когда чувствует присутствие Леси в своей комнате, которая ненадолго задерживается в дверном проёме возле книжной полки, будто ожидая разрешения войти. И оно следует, когда Морт единожды кивает, не отрывая глаз от полной луны.

— Всё будет хорошо, — шёлковый девичий голос, едва различимые шаги. Она подходит медленно, становясь за его спиной. — Она найдётся, — наверное, сейчас это именно то, что нужно было его ушам. Не мужской гонор, твердящий о хорошем исходе, как само собой разумеющееся, а женское присутствие, что порой спасает от всего, даже, когда ты по уши в дерьме.

— Знаю, — он не скуп только на одно слово, но Лесю устраивает и это. Она поднимает тонкую ручку, укладывая ладонь на его плечо.

— Ей так повезло с тобой, — девушка практически шепчет, и Морт непреднамеренно разворачивается, всё ещё держа в пальцах стакан с виски. — Я ей даже завидую...

Она опускает глаза, пока Морт чуть сводит брови, впитывая её слова. Его взгляд падает на её плечи, прикрытые нежно-персиковым шёлковым халатом, что когда-то носила Лера. Комплекция хоть и схожая, но вещица Лесе всё же великовата, и с лёгкостью обнажает плечо, стоит девушке опустить руку обратно вдоль тела.

Её глаза направлены куда-то в его грудь, она не морщится даже от запаха перегара, когда поднимается на носочки и приближается к его лицу, дрожа то ли от страха, то ли от собственной неуверенности.

— Со мной ни разу в жизни не обращались так, как ты... — ему кажется, что ещё чуть-чуть, и она заплачет. Это странное волнение, когда он не может понять, что её гложет.

Но мозговая деятельность вдруг отключается, когда её пухлые губы вдруг накрывают его, заставляя замереть и не шевельнуться. Она едва касается, тут же отпрянывая, но не дальше, чем на пару миллиметров.

Теперь же она смотрит прямо в его глаза, неестественно содрогаясь и лёгким жестом скидывая с себя халат, оставаясь обнажённой.

— Что ты делаешь? — Михайлов всё ещё не смеет шевельнуться, нервно сглатывая и изо всех сил стараясь держаться. Глаза смотрят прямо в её лицо, но успевают задеть до жути хрупкую фигурку. Очертания худого тельца манят, мужское естество вот-вот вырвется наружу. Ей нужно уйти сейчас же, иначе...

— Говорю “Спасибо”, — потому что по-другому, наверное, не умеет. Он не ответил на поцелуй, не притронулся к её телу, но во всём этом для неё была какая-то сверхъестественная мощь, заставляющая впервые в жизни почувствовать себя желанной. Почувствовать себя человеком... Ведь ранее она была лишь куклой для утех, чьё тело грубо использовали по назначению. Но сейчас отчего-то хотелось отдать себя без остатка тому, рядом с которым она чувствовала себя женщиной по-настоящему.

Она не говорит ни слова, она просто смотрит в глаза, стараясь поймать его настроение. Его взгляд говорит о многом, и девушка пытает удачу во второй раз, снова примыкая к его губам, но уже более требовательно, настойчиво. Несмелый язычок чертит по контуру его губ, она чувствует, как его подбородок начинает отдавать мелкой дрожью, не думая сдаваться. А он...