Я знаю, чего ты хочешь. Как просчитывать мысли и поступки окружающих

Я провел еще много операций вместе с Джеком на протяжении следующих нескольких лет, а потом у меня появилась возможность перебраться в региональный офис ФБР в Норфолке, где Чезапикский залив соединяется с водами Атлантического океана. Для меня такое назначение было пределом моих мечтаний. Поездка каждый день из пригорода Нью-Йорка в Манхэттен, в ходе которой я терял уйму времени, убивала весь мой досуг, а у меня ведь было двое малолетних детишек, которые любили резвиться на пляже и желали, чтобы отец находился дома большую часть времени. Я знал, что Джек одобрил бы мое решение отказаться от предложения, потому что у него тоже были дети и по отношению к ним он применял те же самые методы воспитания и такую же преданность, какие он выказывал ко всем остальным людям на работе (положительный знак № 7).

Несмотря на все его усилия по обустройству домашнего уюта, у Джека имелись проблемы, похожие на мои, а его дети демонстративно разыгрывали разочарование текущей жизнью. Один из них уже выкинул какую-то серьезную штуку, но Джек не торопился осуждать своего сына. Вместо этого он просто перевелся в штаб-квартиру ФБР в Вашингтоне, что в гораздо большей степени благотворно сказалось на его семейной жизни (положительный знак № 5). А через несколько лет он подыскал теплое местечко и для меня в своей новой команде. Я не мог не поддаться соблазну поработать в самом ядре американской правоохранительной системы. Мы переехали в Вашингтон. Именно тогда проблемы посыпались на меня одна за другой.

Я задумал провести одну горячую операцию. Она была безумно рискованной, и, чтобы выиграть в лотерею в этот раз, стоило уповать на настоящее чудо. Но Джека не впечатлила моя задумка. Он явно изменился после переезда в Вашингтон: стал менее самоуверенным, более консервативным, менее гибким. Он был все еще приятен со мной в общении, но держал дистанцию. Мы несколько раз пообедали вместе в дружеской атмосфере, но такого плотного контакта, как раньше, между нами уже не было. По большому счету, такие дружеские встречи можно было пересчитать по пальцам. Джек пребывал в этаком социальном коконе, но, по крайней мере, был последовательным в своей новой модели поведения (положительный знак № 9). Прежний Джек отличался от нынешнего как день и ночь, и я не знал, почему так происходит.

Потом госсекретарь США Хиллари Клинтон поехала в Россию с большой «красной кнопкой перезагрузки», которая символизировала желание США установить новые, улучшенные отношения между двумя странами. В тот же самый день Джек выслал мне подробную служебную записку, объясняя, почему моя операция противоречила политике перезагрузки, запущенной «красной кнопкой», о которой он знал еще за много недель до события (положительный знак № 2). Я оценил информацию. Это была не лучшая новость для нашей «русской группы».

Я зашел в офис Джека на следующий день, и там он повторил всю историю в том же виде, как он изложил ее в служебной записке, испытывая явное облегчение по поводу того, что ему больше не нужно хранить секрет «красной кнопки» (положительный знак № 3). Он сказал, что наихудшее в новой работе заключалось в том, что ему приходилось скрывать практически все данные от каждого, с кем он сотрудничал на постоянной основе, и это было не то же самое, что хранить секреты внутри собственной команды. Он приравнивал подобное отношение ко лжи (положительный знак № 8). В том была своя правда, но я убедил его, что осознал необходимость соблюдения тайны.

Он сказал, что единственная вещь, из-за которой ему нравилось работать в штаб-квартире, заключалась в том, что люди здесь тщательно старались не задевать каким-либо образом других коллег (некоторые назвали бы это политкорректностью). А еще в штаб-квартире ходило много сплетен. По крайней мере, в здании Гувера. Обычно такого не показывают в фильмах.

Я сказал Джеку, что благодарен ему за честность. Также я сообщил, что испытываю такое же неудобство из-за обманных маневров при тщательном расследовании махинаций, как и он (положительный знак № 10). Может быть, это был странный разговор между двумя профессиональными шпионами, но в конечном итоге, шпионство и контрразведка в XXI веке – просто одна из разновидностей бизнеса. Кроме того, сейчас в сфере частного бизнеса применяется почти столько же шпионских штучек, как и в правительстве.

Я осознал, что основные моральные ценности Джека не пострадали и остались прежними и он на самом деле не изменился. Ему просто приходится работать в новых обстоятельствах, где было нужно смотреть на мир более широким взглядом, принимая во внимание не только интересы всего ФБР, но и Госдепартамента, и Белого дома. Теперь Джек оберегал своих подчиненных, защищая и себя самого. Он также ограждал нас от самих себя и от наших иногда опасных мечтаний о славе. Я вновь осознал, что оценивание других людей с использованием слов «хорошо» и «плохо» всегда относительно.