Я, звездный рыцарь, или Выйти замуж за героя

— Спокойно, сержант! — повысил голос невидимый пока Берген. — Права заключенных зачитать? Я имею право на одно свидание без договоренности. Насчет остальных — да, надо согласовывать с твоим начальством. Но это — мое! Так что пропусти девочку и не мешай!

Полицейский так скрипнул зубами, что Карла невольно испугалась за их цельность, но отступил.

— Третья дверь направо, — процедил он. — И я волен ограничить вам свидание во времени.

Когда Карла подошла к двери, верхняя половина ее отъехала в сторону, сменившись крупноячеистой сеткой. Она подозрительно поблескивала, намекая, что к ней лучше не прикасаться.

— Детка, — расплылся в улыбке присевший на лавку у входа Берген. — Знаешь, чертовски рад тебя видеть!

— Я…м-м… так получилось. И не называй меня деткой!

— Как скажешь. Ты не выглядишь счастливой. Что случилось?

— Не важно.

— Что, такая уж большая тайна? Твой рыцарь оказался женат? У него жена — иноземная принцесса и трое очаровательных карапузиков?

— Нет, — Карла внезапно разозлилась. У нее, можно сказать, жизнь рушится, а он тут ерничает! — Он… он меня не любит. А мне очень надо выйти за него замуж, понимаешь? Иначе меня депортируют на Ка-Песс…

— … где тут же запихнут в роддом и заставят рожать от доноров?

— Ага. А ты откуда знаешь?

— Так я тоже с Ка-Песс. Забыла, детка?

— Не называй меня деткой!

— А как называть? Крошкой? Малышкой?

— Никак. Карлой. И все!

— Ишь ты! «И все!» — передразнил Берген и подмигнул. — Вариантов, как спасаться будешь, нет?

— Нет. Я все перепробовала. Даже открыто предложила Гурию себя.

— А он? — голос дрогнул, но девушка ничего не заметила.

— Ничего. Я попыталась ему все объяснить, а он вдруг побледнел и буквально вытолкал меня за дверь! «Прошу вас уйти, гражданка Хоккенен!» — передразнила она. — Ну, почему все так получается?

Капитан внезапно прищурился, как будто ему в голову пришла интересная идея.

— Слушай, детка, а ты могла бы попросить твоего рыцаря прийти ко мне?

— Зачем?

— Скажем так — я готов сознаться в одном преступлении и дать показания. Но, поскольку речь идет об интересах другого государства, сначала сообщу ему. А он пускай думает, куда обратиться дальше. Сделаешь?

— Я не знаю, но… попробую.

— Попытайся, детка!

Девушка хотела что-то сказать, но тут сержант-охранник сделал шаг в их сторону, и Берген отпрянул от двери так быстро, словно боялся выстрела в лицо.

Разговор с Карлой заставил Гурия задуматься, и в отделение, где находились перевозимые на Вангею заключенные, он зашел мрачным, погруженным в собственные мысли. Перед камерой, в которой находился Шоррен, пришлось остановиться и взять себя в руки, иначе тот почувствует его состояние.

Шоррен сидел на койке, запрокинув голову и упираясь затылком в стену. В ушах его были заметны крохотные клипсы. Он слушал… музыку? Гурий кашлянул несколько раз, привлекая внимание. Клипсы были нового поколения, практически полностью изолировавшие пользователя от окружающего мира, и Шоррен опомнился, лишь когда его тронули за руку. Вскочил, выдергивая клипсы из ушей.

— Виноват. Это…

— Это запрещено, — сказал Гурий. — Не то, чтобы арестантам нельзя было ничего передавать, просто… в твоем состоянии… с этими клипсами ты становишься полностью беспомощен.

— Простите, капитан, — Шоррен слегка расслабился, торопливо выключил портативный магнитофон. — Это мне принесла лейтенант Чайво. Она… заходила…

— Уже? Мы всего сутки в полете!

— Она… мы с нею…я и… — Шоррен отвернулся, по укоренившейся привычке пряча взгляд.

— Понимаю, — Гурий присел на койку, за локоть подтянул парня к себе. — Тоже вот воспользовался своим правом одного посещения… Как ты?

— Как я могу быть? — Шоррен пожал плечами. — Как всегда.

— Еще восемь дней, и мы будем на месте.

— Да.

— Я… хочу тебя предупредить…

— Понял, — Шоррен все еще сидел, отвернувшись к стене. — Если надо будет давать показания, я все скажу.

— Я не о том. Я… хочу, чтобы ты был готов к тому, что тебя не смогут восстановить в академии.

— Восстановить? — Шоррен круто развернулся в его сторону. Скользнул незрячими глазами по лицу Гурия. — Восстановить? Я не ослышался? После всего того, что я…что со мной было? Меня еще и восстанавливать? Да вы все с ума сошли! Я — пират! «Черный» звездопроходец! Беглый каторжник! Убийца и предатель! Что там еще теперь появилось в моем досье? Плюс ко всему, еще и незрячий!

— Это временно. На Уздечке просто нет аппаратуры такого уровня. И они бы не смогли обеспечить тебе период реабилитации. Мы могли задержаться там строго ограниченное время. Тебя бы пришлось либо выкидывать недолеченным, либо оставлять там. А тамошние тюремные больницы — это совсем не то, что санаторий академии, где лечат и не такие серьезные травмы.

— Санаторий… академии? — его лицо как-то странно исказилось.