Якобинец

– Неизвестный брюнет» подошёл к соседнему столику и в резком тоне заговорил с сидящими двумя молодыми людьми, что один из них ему ответил точно не слышал никто, парень вскочил, требовал извинений и выхватил шпагу, но неизвестный, молча нанёс одному из них удар в глаз, другой вскочил и заработал каблуком в пах, этого буйного гражданина с трудом оторвали от своей «жертвы», вырвавшись от защитников пострадавшего, этот человек вышел через им же разбитое пустой бутылкой окно и еще одну бутылку прихватил с собой… , – и помолчав добавил: – «Ну и дела! Надеюсь в этом «неизвестном» никто не признает мэра Санлиса?! Я и сам тебя не узнаю! Во имя Разума, что там произошло?

Норбер молчал, лишь как раненый зверь, страдающий и свирепый, метался по комнатам, не находя себе места. Нервно курил и молчал, не спал почти всю ночь.

Лоран за время общения уже достаточно хорошо знал Куаньяра, этот человек никогда не затевал пьяных драк и вообще он сам никогда не видел его в таком состоянии, как в тот вечер.

Смерть товарища легко объясняла для Лорана это состояние и всё же, что могло привести в дикое бешенство этого холодного, сдержанного человека?

К вечеру следующего дня Норбер, покосившись на товарища, сощурил припухший глаз и, подумав, снизошёл до ответа:

– Лоран, они обсуждали недавние погромы мюскадэнов в рабочем квартале Сент-Антуан, коснулись и убийства несчастного Пьера. Знаешь сам, какие шутки теперь в моде у этих выродков – «хороший якобинец – мёртвый якобинец», «встретишь санкюлота – убей его!

Нет, я не считаю, что они и есть те убийцы, но они говорили об этом в таком злорадном, циничном тоне одобрения, сначала о нём, которого совсем не знали…они оскорбляли его память, Лоран. Тогда я поднялся из-за стола, затем переключились на всех якобинцев…все мы видишь ли мразь… достойная лишь массовой отправки на тот свет и ничего иного, …я был уже рядом с ними.

Когда один из них предложил поставить памятник убийцам Неподкупного, я.. потеряв всякое терпение, предложил щенку выйти и обсудить эту тему по-мужски.

Но придурок выдернул шпагу и стал размахивать передо мной, то угрожая убить, то требуя извиниться и обзывая меня при этом «бешеным фанатиком и недобитком Термидора».

Какая уроду дуэль, я по-нашему, от щедрости народной души, недолго думая и заехал ему в глаз, ну и другому…, я плохо помню подробности, а бутылку я прихватил по праву, я за неё заплатил!»

Лоран лишь качнул головой:

– После похорон, то есть завтра, тебе лучше скорее вернуться в Санлис!

– Что я и намерен сделать, Лоран!

Мэр-якобинец

Раздался стук в дверь кабинета, на пороге мэра Куаньяра появилась темноволосая девушка лет 19-20. Секунды она внимательно разглядывала его и вспоминала высказывания Беатрис Марни: «Брюнет, смуглый как индеец, весьма молод , даже своеобразно красив , всё так, но как ужасно холоден и правда, какая мрачная и свирепая складка губ…»

Неужели он действительно так жесток, как о нём говорят?!

Описание показалось ей вполне верным, откуда ей было знать, что «мрачная свирепость» часто объяснялась напряжением нервов и крайней усталостью, а холодность, прежде всего слабая от природы эмоциональность плюс официальная маска.

– Гражданин Куаньяр, вам чай или кофе?, – услышал он молодой женский голос и с удивлением поднял усталые покрасневшие глаза от документов.

– Кто вы, гражданка? Как вы сюда попали?

– Я сестра вашего секретаря, он сейчас занят с документами, так чай или кофе?

– Если можно кофе, гражданка…спасибо.

– Изабель Ромёф, гражданин…

С тех пор, Изабель Ромёф, совершенно добровольно, разделяла обязанности брата, освободив его для работы с бумагами.

Куаньяр в качестве мэра удивил жителей Санлиса, одни страстно ожидали от него мести за кровь патриотов, казнённых после Термидора, другие со страхом и злобой ожидали этого.

Но Норбер был куда большим реалистом, чем казался, однако о прежних привилегиях нуворишам, конечно, пришлось забыть сразу, казни грабителей и убийц, которых развелось сверх меры, отчасти коррумпированных чиновников и схваченных роялистов также имели место в Санлисе, но в ограниченных по сравнению с 93 годом масштабах. В основном мнения сошлись на том, что Куаньяр оказался способным администратором. И всё же «господа-граждане» заметно волновались..

В целом небольшой город жил вполне спокойно, по крайней мере, простые жители были довольны новым мэром и не имели причин бояться его.

Он родился и вырос в Санлисе, и судьба жителей родного городка не была ему безразлична.

Он был человеком идеи и принципа, и жажда обогащения его не мучила совершенно, чего не могли понять «деловые люди» и оттого ненавидели и боялись еще больше. Он не был против тех из них, кто ведет дела в соответствии с законом. Но в основном после Термидора они привыкли устраивать свои дела совсем иначе, уже, поэтому мэр-якобинец вызывал у них крайнее озлобление и ужас.