Янки при дворе короля Артура

Я еще никогда не видлъ такихъ неловкихъ людей по отношенію ко всякому роду механизмовъ; у нихъ это вовсе не употреблялось. Такое портмонэ было не боле какъ дв соединенныхъ трубки изъ твердаго стекла, снабженныя машинкою; и если прижать эту машинку, то дно выскакивало. Но дно не выпадало, а соскальзывало въ вашу руку. Въ трубк было дв стороны, — маленькая для самыхъ мелкихъ монетъ и другая въ нсколько разъ шире, для боле крупныхъ. Узкое отверстіе было для милльрэй, а боле широкое для миллэй. Такимъ образомъ, эта трубка служила кошелькомъ; это составляло большое удобство, можно было расплачиваться и въ темнот, не опасаясь обсчитаться; ее можно было носить въ карман жилета, у кого онъ только былъ. Я сдлалъ эти трубки различной ширины, нкоторыя такъ были велики, что туда входили доллары. Употреблять такія мелкія деньги вмсто боле крупныхъ было очень удобно для правительства; металлъ ничего не стоитъ и монеты не могли быть поддльны; я былъ единственное лицо въ государств, которое знало, какъ чеканятся монеты. "Платить мелочью" скоро сдлалось общеупотребительною фразою. Я знаю, что это перешло, по устному преданію, и въ девятнадцатое столтіе, но никто не подозрвалъ, откуда это произошло.

Въ это время къ намъ присоединился и король, достаточно освжившійся посл сна и чувствовавшій себя совершенно хорошо. Я былъ въ крайне нервномъ состояніи, зная, что нашимъ жизнямъ угрожаетъ опасность; кром того, я прочиталъ въ глазахъ короля намреніе привести что-то такое въ исполненіе, тмъ или другимъ способомъ. Но что именно онъ выберетъ въ такое время?

Я былъ совершенно правъ. Онъ заговорилъ тотчасъ же и заговорилъ самымъ простодушнымъ тономъ о земледліи. У меня выступилъ на лбу холодный потъ. Я готовъ былъ шепнуть ему на ухо: "Человкъ, мы въ большой опасности! Каждая минута стоитъ цлаго государства до тхъ поръ, пока мы не вернемъ доврія этихъ людей; не теряйте золотого времени!" Но я не смлъ этого сдлать! Шептаться съ нимъ значило бы показать видъ, что мы съ нимъ въ заговор. И вотъ мн пришлось сидть здсь и весело улыбаться, въ то время, какъ король положительно стоялъ надъ динамитною миною и разсуждалъ объ этомъ проклятомъ лук и о другихъ тому подобныхъ вещахъ. Сначала наплывъ моихъ собственныхъ мыслей относительно того, какъ намъ избавиться отъ угрожающей намъ опасности, мшалъ мн вслушиваться въ слова короля, но когда мои мысли стали кристаллизироваиться и я ршился предпринять или отступленіе или же вступить въ открытый бой, то слова короля дошли до меня, поразивъ меня какъ громомъ:

"— это не можетъ считаться наилучшимъ способомъ, хотя нельзя отрицать и того, что между авторитетами происходитъ разногласіе по этому пункту: нкоторые находятъ, что лукъ вредная ягода, если ее срываютъ съ дерева несплою"…

Слушатели выказали признаки жизни и посмотрли другъ на друга съ крайне удивленнымъ и смущеннымъ видомъ.

"— тогда какъ другіе подтверждаютъ, и весьма благоразумно, что это не составляетъ необходимости, указывая на то, что сливы и другіе злаки всегда собираются въ незрломъ состояніи"…

Слушатели выразили явное недоумніе и даже страхъ.

"— и что они совершенно безвредны, по чтобы нсколько смягчить ихъ природную дкость, къ нимъ прибавляютъ въ примсь успокоительный сокъ капусты"…

Дикій огонь ужаса заблисталъ въ глазахъ этихъ людей и одинъ изъ нихъ пробормоталъ:

— Это ужасно! Врно Господь Богъ отнялъ разсудокъ у этого фермера.

Я былъ въ ужасномъ положеніи и точно сидлъ на горячихъ угольяхъ.

"— и дале относительно животныхъ высказывается та истина, что молодыя животныя, которыя называются великимъ плодомъ творенія, самыя лучшія, какъ это вс заявляютъ, но когда козелъ достигаетъ зрлости, то его шерсть производитъ въ немъ жаръ и портитъ его мясо, а если взять все вмст, включая сюда прогорклый запахъ его шерсти, прожорливый аппетитъ, безбожное состояніе ума и желчные нравственныя качества…

Присутствующіе вскочили съ своихъ мстъ и бросились къ нему, закричавъ неистово:- Одинъ намренъ насъ выдать, а другой сумасшедшій. Убить ихъ! Убить ихъ!