Янки при дворе короля Артура

Я былъ крайне доволенъ своею проницательностью, что мы перешли на другое дерево. Но вы разв не знаете, что есть такія вещи, который побждаютъ и силу и проницательность. Это можетъ сдлать и неловкость и глупость. Самому лучшему борцу въ мір нечего бояться другого хорошаго бойца; нтъ, такимъ людямъ слдуетъ скоре бояться невждъ, у которыхъ никогда не было меча въ рукахъ; такой невжда не сдлаетъ того, что слдовало бы сдлать; такъ что свдущій человкъ не можетъ быть подготовленъ ни къ чему; невжда сдлаетъ именно то, чего не слдуетъ длать; часто это сбиваетъ съ толку свдущаго человка и онъ погибаетъ на мст. Какъ я могу со всми своими дарованіями быть подготовленнымъ къ дйствіямъ какого-нибудь недальновиднаго, близорукаго клоуна, который взберется къ намъ на дерево? Дйствительно, онъ взобрался на то дерево, на которомъ мы укрывались преаде и съ котораго мы перебрались на другое.

Но все же дла приняли серьезный оборотъ. Мы сидли и ждали, что будетъ. Поселянинъ, наконецъ, съ большимъ трудомъ влзъ на дерево, король всталъ на ноги и совершенно приготовился къ оборон; когда показалась голова поселянина, то раздался ударъ ему по yxy и онъ полетлъ внизъ. Въ толп поднялся шумъ и крикъ, она окружила деревья и загородила намъ всякое отступленіе, такъ что мы очутились плнниками. Тогда былъ посланъ другой; нашъ соединительный мостъ изъ втвей былъ открытъ; охотникъ взобрался на дерево, которое служило мостомъ. Король приказалъ мн разыграть роль Горація и отстоять мостъ. Врагъ уже былъ очень близко отъ насъ; но и его постигла такая же участь, какъ и перваго: взбиравшійся на дерево получалъ такой ударъ, что тотчасъ валился внизъ, лишь только достигалъ цли. Король былъ въ восторг и его радость не имла границъ. Онъ находилъ, что если намъ ничто не воспрепятствуетъ, то мы проведемъ покойную ночь, такъ какъ, придерживаясь такой тактики, мы можемъ отбиться отъ всхъ поселянъ.

Вроятно, и толпа вывела такія же заключенія и потому стала совщаться насчетъ другихъ дйствій. У нихъ не было оружія, но за то тутъ было много камней, а камни соотвтствуютъ оружію. Противъ этого у насъ не было никакой обороны; во врядъ-ли какой-либо изъ камней могъ насъ задть; мы были хорошо прикрыты втвями и листвою и насъ не было видно съ такого пункта, откуда можно было бы удобне прицлиться. Если въ теченіе получаса будутъ бросать камни, то къ намъ на помощь явятся сумерки. Мы чувствовали себя вполн удовлетворительно и готовы были улыбаться, даже смяться.

Но намъ этого не удалось; прежде чмъ они стали бросать камни, которые въ теченіе четверти часа только отскакивали отъ втвей, мы почувствовали какой-то запахъ. Вдохнувъ его въ себя, мы тотчасъ узнали, что это дымъ! Наша партія была проиграна! Мы это вполн сознавали. Если дымъ васъ приглашаетъ выйти, то вы непремнно это сдлаете. Они зажгли сухой хворостъ и дымъ поднимался все выше и выше; когда они увидли что густое облако дыма покрыло все дерево, то пришли въ неистовый восторгъ. У меня, однако, хватило силы выговорить:

— Спускайтесь, государь, я послдую за вами.

— Слдуй за мною, прислонись къ одной сторон ствола, а мн оставь другую; мы будемъ отбиваться до послдней крайности.

Съ этими словами онъ спустился, а я послдовалъ за нимъ. Я спустился на землю тотчасъ посл короля; мы соскочили на назначенныя мста и стали отбиваться изо всхъ силъ; поднялся страшный шумъ и гвалтъ; это былъ настоящій бунтъ; мы бились въ рукопашную какъ разъяренные зври. Вдругъ въ толпу въхало нсколько всадниковъ и одинъ голосъ закричалъ:

— Остановитесь! Или вамъ не сдобровать!

О, какъ это пріятно было слышать! Тотъ, кому принадлежалъ этотъ голосъ, былъ, судя по его одежд, дворяниномъ; онъ держалъ себя гордо и видно было, что привыкъ командовать. Толпа отступила назадъ. Всадникъ посмотрлъ на насъ критическимъ взглядомъ и сердито сказалъ поселянамъ:

— Что вамъ сдлали эти люди?

— Это сумасшедшіе, милостивый сэръ, они явились неизвстно откуда, и…

— Вы не знаете откуда? Вы говорите, что ихъ вовсе не знаете?

— Милостивый сэръ, мы говоримъ сущую правду. Это чужеземцы и ихъ никто не знаетъ въ нашемъ округ; это самые буйные и кровожадные сумасшедшіе, какихъ…

— Молчите! Вы сами не знаете, что говорите. Они вовсе не сумасшсдшіе. Кто вы такіе? — обратился онъ пъ намъ. — Откуда вы? Объясните.

— Мы мирные чужеземцы, сэръ, — сказалъ я, — и путешествуемъ по нашимъ личнымъ дламъ. Мы изъ далекой страны и насъ никто здсь не знаетъ. Мы вовсе не имли намренія причинить кому-либо зло; теперь, благодаря вашему вмшательству и заступничеству, мы остались въ живыхъ, иначе этотъ народъ убилъ бы насъ. Какъ вы догадались, сэръ, мы вовсе не сумасшедшіе, не буйные и не кровожадные.

Благородный всадникъ обратился къ своей свит и сказалъ совершенно спокойно:

— Загоните этихъ животныхъ бичемъ въ ихъ конуры.