Япония в меняющемся мире

В целом историческую память современных японцев характеризуют следующие признаки. Во-первых, несомненный и искренний, хотя зачастую неглубокий, интерес к собственному прошлому в масштабах как страны и нации, так и локального общества или семьи. Это предполагает отношение к прошлому как к важному национальному достоянию, даже как к национальной ценности. Во-вторых, обращенность преимущественно к материальным памятникам, ориентация на «физическое» сохранение прошлого. Это особенно видно на примере японской историографии, академической равно как и любительской, отличающейся хорошим знанием источников, но небогатой обобщениями и тем более концепциями. В-третьих, несомненная избирательность исторической памяти в отношении событий XX в. (на примере других эпох это не так видно) в основном диктуется воздействием внешних факторов и вызовов, что, по понятным причинам, гораздо более заметно на государственном, а не на частном уровне. В-четвертых, историческая память японцев на не-государственном и не-инсти-туциональном уровне не травмирована воздействием гражданских войн или кровавых революций, как во Франции, США или России. Травматические моменты исторической памяти связаны для японцев преимущественно с их внешней экспансией, в которой была задействована лишь малая часть населения страны и которая осуществлялась под жестким контролем государства.

Перечисленные признаки нельзя считать исключительно японскими. Повышенное внимание к собственному прошлому присуще большей части народов, причем как древних и гордящихся этой древностью (евреи, китайцы), так и относительно молодых, а потому изучающих свою историю особенно пристально и детально (американцы, австралийцы). Человеческая история, хотя бы на протяжении XX в., знала немало попыток искусственного «вытравления» исторической памяти в национальном масштабе (достаточно сослаться на примеры СССР и КНР), которые в итоге окончились неудачей, хотя и нанесли немалый урон национальному самосознанию, не говоря уже о репутации этих стран. Консервация исторических артефактов 一 от черепков до замков — осуществляется не только в локальном или национальном, но в мировом масштабе, став одним из главных направлений деятельности ЮНЕСКО, в работе которой Япония принимает деятельное участие¹⁴⁰. Пренебрежение охраной памятников истории и культуры принято считать признаком нецивилизованности, а их сознательное уничтожение 一 варварством, заслуживающим всеобщего осуждения. Что касается осмысления собственного прошлого, то оно зависит как от национальных интеллектуальных и культурных традиций, так и от воздействий извне. Японская историческая литература, как специальная, так и популярная, издавна имеет описательный характер и бедна оригинальными идеями, что отчасти искупается вниманием к работам иностранных специалистов по истории Японии, многие из которых пропагандируются и материально поддерживаются японскими государственными и негосударственными организациями.

Избирательность исторической памяти тоже присуща всем народам со сколько-нибудь длительной историей. У каждого есть «светлое прошлое», которым можно и нужно гордиться, и «темное прошлое», которого следует стыдиться. Однако, именно здесь особенно сильно влияние внешних вызовов 一 случай Японии только подтверждает общее правило. Здесь доминирует фактор «победа-поражение». В истории Британской и Французской колониальных империй не меньше позорных — по крайней мере, с точки зрения сегодняшней «политкорректности» 一 страниц, чем в истории Японской колониальной империи, но об этом «не принято говорить вслух», потому что Япония лишилась колоний в результате поражения во Второй мировой войне. Бывшая в числе победителей Англия и вовремя оказавшаяся на их стороне Франция в послевоенный период тоже лишились своих колониальных владений, но сделали это как бы добровольно. История их колониальной политики остается очень приглаженной, хотя в ближайшие десятилетия и даже годы в ее изучении и истолковании можно ожидать существенных изменений 一 с учетом последних внутриполитических тенденций в обеих странах (мультикультурализм, исламизация и т.д.). В то же время и в самой Японии, и за ее пределами (особенно на ^гГайване) наблюдается отход от прежнего однозначного осуждения «японского колониализма», которое постепенно заменяется объективным изучением «колонизационной политики» или «политики развития» с опорой на обширную историко-документальную базу¹⁴¹.