Японский парфюмер

– Рад, очень рад, ваш визит – приятная неожиданность, – сказал он, с сожалением выпуская мою руку. – Екатерина Васильевна (запомнил!), давайте без церемоний, по-домашнему. Вот сюда, здесь удобнее. – Он указал на низкий кофейный столик и два кресла. Нажал клавишу на селекторе: – Лидия Антоновна, будьте добры, сделайте нам кофе. – Спохватившись, вопросительно взглянул на меня: – Или чай?

– Кофе, пожалуйста.

Игорь Петрович с удовольствием меня рассматривал. Глаза заблестели, в голосе появились вибрирующие виолончельные интонации. («Охмуряет!» – сказала бы опытная Галка). Но странное дело, я не испытывала ни малейшей неловкости – этот человек располагал к себе. Не то что этот тип… Ситников.

– Коньячку к кофе, чуть-чуть, а? – предложил он, когда секретарша принесла чашки с кофе, сливки, сухарики и сахар.

«Интересно, он всех так принимает? Или только женщин? – подумала я. – С какой стати?»

А Игорь Петрович между тем, как хлебосольный хозяин, наливал коньяк из черной пузатой бутылки в крошечные серебряные рюмочки-конусы, пододвигал поближе вазочку с сухариками.

– Ну, за встречу! – скомандовал он, слегка коснулся своей рюмкой моей. – Ну, как коньячок? Правда, хорош?

– Замечательный, – соврала я для пользы дела. Вина нравились мне гораздо больше.

– Ну вот, а теперь – кофе, и сухарик возьмите, – продолжал гостеприимный хозяин.

Я испытующе поглядывала на директора Алины и, как опытный сыщик, пыталась определить его психотип. Воистину, для великих людей не существует мелочей. Приветлив, коммуникабелен, щедр. Несомненно, любит гостей и застолья. Умеет командовать. Лидерство его принимается безоговорочно, его уважают за умение разобраться в ситуации, принять нужное решение, без лишних слов и обидных разборок. Его выговоры провинившимся, даже самые резкие, не унижают. Незлопамятен, отходчив, даже добродушен, но добродушие его – добродушие тигра. Славный зверь, а погладить страшно.

– Итак, Екатерина Васильевна, чем могу быть полезен? – Игорь Петрович смотрел на меня, улыбаясь. – Как я понял из нашего телефонного разговора, вы представляете частное детективное бюро. Никогда не видел живого детектива.

– Спасибо большое, Игорь Петрович, что нашли время. Могу себе представить, как вы заняты.

– Ну разве можно отказать хорошенькой женщине?

– По телефону можно.

Он рассмеялся.

– Ну уж нет, кто же откажется от такой встречи! Вы меня заинтриговали. Второй день думаю, зачем я понадобился частному детективу. Перебрал всю свою биографию…

Я не стала объяснять, что я не детектив. В криминальных романах меня всегда поражает легкость, с которой сыщики врут, блефуют, провоцируют, играют с подозреваемым как кот с мышью. Мне, правда, соврать пока еще трудно, но промолчала я сейчас вполне непринужденно.

– Я хочу поговорить с вами о вашей бывшей сотруднице Алине Горностай. – Алина не взяла фамилию мужа, оставила девичью. Это признание я вырвала у Ситникова, который, по-моему, начал меня избегать.

– Об Алине? – удивился он, разглядывая меня. – Алина, – повторил он еще раз, словно пробуя имя на вкус. – Да, была такая… А могу я спросить, чем вызван ваш интерес?

– Дело в том, что сестра Алины покончила с собой, не оставив ни письма, ни записки. Разумных объяснений этому нет. После смерти сестры она была в депрессии. Пока это единственная причина, которую рассматривает следствие. Я не могу открыть вам всего (интересы следствия, видите ли… ах ты, лгунья!), но возникла необходимость вернуться к событиям, связанным со смертью Алины.

– Если я правильно вас понял, вы – частный детектив. Какое отношение вы имеете к официальному расследованию?

– К нам обратился за помощью муж Елены, Александр Павлович Ситников.

Каспар охнул от подобного нахальства.

– Ситникова знаю. Толковый парень. Я не знал, что его жена… умерла. И он хочет разобраться сам… с вашей помощью?

– Да. Поэтому я здесь. Я хочу знать, что за человек была Алина. Елена очень переживала гибель сестры, возможно, это явилось причиной… Не знаю. А, кроме того, не исключена возможность, что эти две смерти взаимосвязаны…